Петербург таинственный. История. Легенды. Предания

Так, говорят, появились первые клады на земле будущего Петербурга.

Шептались тайные заклятья

В 1710–1712 годах неподалеку от дома Петра I стали возводить дома-усадьбы ближайшие соратники царя: Государственный канцлер Гавриил Иванович Головкин, обер-комендант Санкт-Петербургской крепости Роман Виллимович Брюс и его брат — главный начальник артиллерии Яков Виллимович, фаворит царя Александр Данилович Ментиков, вице-канцлер Петр Павлович Шафиров, сибирский генерал-губернатор Матвей Петрович Гагарин.

О князе Гагарине говорили, что в то время он был едва ли не самым богатым человеком в России. Конечно, и до Матвея Петровича, и после государственные мужи брали взятки, но размах в этом деле сибирского генерал-губернатора поражал современников.

В 20-х годах XVIII века о Матвее Гагарине была сложена песня:

«Как по речке, по реке тут пятьсот стружков плывут,
А на всякием стружечке по пятисот человек.
Они едут в веслы бьют, сами песенки поют,
Разговоры говорят, князя Гагарина бранят:
„Заедает князь Гагарин наше жалованье,
Небольшое, трудовое, малоденежное.
Со всякого человека по пятнадцати рублей.
Он на эти-то на денежки поставил себе дом…“»

За невиданное мздоимство, по приказу царя Петра Алексеевича, князя Гагарина казнили в 1721 году.

Среди жителей Петербурга и Москвы ходила молва, будто незадолго до ареста Гагарина предупредили друзья, что над ним сгущаются тучи и государь собирается наказать его.

Матвей Петрович понял: расправа царская неминуема и будет весьма суровой. Однако правитель Сибири все же надеялся: до смертной казни дело не дойдет.

Все золото и драгоценные камни, что вывез из Сибири, Гагарин самолично закопал и надежно замуровал в подземельях своих домов в Москве и Петербурге.

Говорят, будто перед арестом сибирского генерал-губернатора возле его дворца в Северной столице вертелась какая-то нездешняя старуха.

На расспросы гагаринских лакеев она ничего не отвечала. Подозрительную старуху слуги прогнали. Но на земле возле дворца она все же успела начертать крут, а в нем — звезду «шестирукого владыки сокрытых сокровищ».

Когда подвешенному вниз головой в пыточных застенках Гагарину прокалывали раскаленным шилом руки и плечи, князь кричал, что на преступления его толкал какой-то «шестирукий дьявол».

Истязания не помогли — Матвей Петрович не выдал тайну своего клада.

После смерти князя Гагарина в его дворце по приказу Петра I разместили синод. Удалось ли кому-то отыскать спрятанные сокровища бывшего генерал-губернатора Сибири?

Вряд ли. Иначе слух об этом обязательно просочился бы на петербургские улицы, площади, рынки…

Ненайденная слободка

Согласно городским преданиям, большинство петербургских кладов проклятые. На них лежит незримая печать таинственных заклинателей. Поэтому эти сокровища трудно отыскать, а нашедшему — трудно избежать всевозможных бед.

После появления в царствование Петра Алексеевича старухи — служительницы «шестирукого Тыра» Северную столицу стали «осваивать» и другие умельцы накладывать заклятия на спрятанные сокровища. Может, они приходили издалека, а может, неуловимая, таинственная старуха готовила себе смену из местных жителей.

Со времен императрицы Анны Иоанновны возникла и долгие годы не утихала молва, будто в Северной столице существует даже целая слободка, в которой живут заклинатели кладов.

Но где конкретно, в какой части Петербурга и его окрестностей находится та слободка, толком никто не знал.

Интересовались этим и государыни Анна Иоанновна, Елизавета Петровна и Екатерина Великая.

Дворцовые знатоки столичных тайн объясняли, что отыскать место, где обитают заклинатели кладов, невозможно. Поскольку в той слободке живут, на первый взгляд, обыкновенные мастеровые и торговый люд, которые на все расспросы о спрятанных сокровищах лишь удивленно таращат глаза и норовят побыстрее отделаться от любопытствующих. И никакие угрозы, уговоры и посулы на них не действуют.

В разные годы петербургских заклинателей кладов пытались отыскать многочисленные охотники за чужими сокровищами. Как утверждает молва, кое-кому все же удавалось встретиться с заклинателями, расположить их к себе. Но для этого приходилось совершать какой-то таинственный обряд. То ли давали они клятву на крови, то ли душу продавали «шестирукому повелителю», а может быть, выполняли еще что-нибудь другое, неприемлемое для честного христианина.

Со времен жестоких расправ Петра I над знатными петербуржцами среди состоятельных жителей Северной столицы появилась традиция: на всякий случай, «на черный день, на лихую годину», хоронить в тайниках часть своих драгоценностей.