Петербургская Коломна

Справедливости ради следует отметить, что этот дом получил широкую известность в городе не только благодаря своему необычному внешнему виду. В разные годы здесь жили многие талантливые и знаменитые люди: артисты, композиторы, музыканты, деятели отечественной науки.

Вскоре после возведения «дома Кольцова» петербургские балетоманы нарекли его «домом Анны Павловой», русской балерины, «единственной и неповторимой», поселившейся здесь в 1907 году. Да, это действительно была великая артистка, чье творчество отложилось в духовном опыте ее поколения и далеко за рубежами родины, прославило русское балетное искусство. Со времени Марии Тальони мир не знал другой такой же великой артистки в балете.

Балерина Н.В. Трухановская вспоминала: «Секрет превосходства и отличия от других заключался в ее неповторимой индивидуальности. Природа наделила ее этим великим даром. Воздушная, неземная, летящая по сцене, как пух, растворяющаяся в танце, как облако, она была небольшого роста и прекрасного идеального сложения. В группах, т. н. полетах, она постоянно ужасала своих партнеров, кидаясь им на руки в стремительном беге из глубины сцены и даже с довольно высокого дерева в балете „Жизель“. Павлова дебютировала на сцене петербургского Императорского балета в 1899 году. Достигнув высокой славы, она осталась такой же, какой она была в начале своей карьеры – типичной балериной „Императорского петербургского балета“».

А. Павлова в костюме 1830-х гг.

Анна Павлова – ученица Павла Андреевича Гердта, он при обучении сохранял у балерин так называемую «французскую манеру», видя достоинство женского танца в грации, мягкости и благородстве.

Если в биографии П.И. Чайковского дом № 60 связан лишь с небольшим эпизодом в его жизни, то для великой балерины Анны Павловой – с блистательным началом карьеры и с самым плодотворным периодом в ее творчестве. Квартиру в «доме Кольцова» снял для нее родовитый балетоман, покровитель, а впоследствии ее муж Виктор Эммануилович Дандре.

А. Павлова (в центре) с балеринами Мариинского театра. Фото 1904 г.

В октябре 1907 года «Петербургская газета» писала:

«Наши балетные артистки позволяют себе роскошь, которой не знали прежние балерины: госпожа Павлова устраивает у себя на квартире танцевальный зал со всеми приспособлениями для практических занятий. До сих пор артистка занималась в театральном училище у Е.П. Соколовой, а теперь обзаводится собственным залом с необходимыми для этого зеркалами.

А. Павлова в репетиционном зале своей квартиры на

Офицерской ул. Фото 1906 г.

Мало того, балерина добилась, чтобы знаменитый маэстро Чегетти стал ее постоянным наставником в репетиционном зале огромной комфортабельной квартиры „дома-сказки“.

Давно забыта убогая квартирка на Коломенской улице, 3. Выбран недавно отстроенный дом на Офицерской улице, 60. Место, отдаленное от центра города, но почему-то здесь селятся талантливые и интересные люди».

И действительно, сквозь стекла промчавшегося экипажа вдруг промелькнет знакомый профиль с прядью падающих на лицо волос: это знаменитая Комиссаржевская, в то же время, что и Анна Павлова, едет в театр.

Осенним сырым вечером пронзительный ветер с залива и Пряжки раскачивает фонарь, и в его неверном свете внезапно осветится фигура стройного Блока, спешащего к себе на Офицерскую, 57. Этому старому кварталу, расположенному на задах глухих стен Литовского замка, со временем суждено было стать заповедным местом расцвета талантов Александра Блока, Анны Павловой и Веры Комиссаржевской.

Газета была права, квартира действительно оказалась роскошной, в ней даже оборудовали превосходный «белый зал для танцевального класса», где и родился бессмертный концертный номер «Умирающий лебедь» на музыку Сен-Санса.

В новом «собственном» репетиционном зале Павловой с кафельной печью, расписанной «ампирными» веночками, с фризом танцующих нимф под высоким потолком, известный реформатор балетного искусства М.М. Фокин поставил для Анны Павловой знаменитого «Лебедя». Свидетелем рождения этого шедевра стал «придворный» наставник балерины, знаменитый маэстро Чекетти. Добродушного живого старика буквально потрясло увиденное. Павлова плыла на пальцах, проверяя в зеркале взмахи рук. Фокин шел рядом, шепотом подсказывая движения. Маленький маэстро Чекетти, примостившись в углу зала на стуле, с удовольствием и восхищением взирал на рождение нового танца. Его маслянисто-черные глаза восторженно блестели и следовали за всеми выразительными движениями танцовщицы.

М.М. Фокин.

Фото 1907 г.

Впоследствии Михаил Михайлович вспоминал: «Для постановки танца потребовалось всего несколько минут. Это была почти импровизация. Я танцевал перед ней, а она тут же позади меня. Потом она стала танцевать одна. Этот танец стал символом русского балета».

Концертный номер «Умирающий лебедь» в исполнении Павловой получил всемирную