Петербургские арабески

Однажды на горбатом мостике, переброшенном через Зимнюю канавку, он увидел идущую ему навстречу молоденькую девушку с большой нотной папкой в руках. Девушка была скромно, но мило одета и собой была очень хороша. Эти утренние встречи затем повторились. Государь как-то улыбнулся милой незнакомке, она ему тоже. Так они познакомились. Николая она приняла, очевидно, за гвардейского офицера и рассказала о себе. Она давала уроки музыки и тем содержала свое семейство — глухого отца (бывшего учителя немецкого языка) и мать. Занимали они небольшую квартиру из трех комнат на Гороховой улице и держали только одну прислугу.

Свои проблемы с приглянувшимися ему женщинами Николай решал достаточно просто. Были лица, которые находили возможность сообщить избранной даме высочайшее деликатное предложение. Которое обычно принималось. Николай называл такие ситуации «васильковыми дурачествами». Однако случай с учительницей не был обычным. Простой гвардейский офицер не прибегает в таких случаях к посредникам. Приходилось действовать самому.

Молоденькая учительница легко согласилась на то, чтобы новый знакомый посетил ее и познакомился с ее отцом и матерью, которые «будут очень польщены этим знакомством».

На желанное свидание Николай отправился вечером. О какой-либо охране не могло быть и речи.

Найдя указанный ему дом и пройдя двор, он стал подниматься по узкой деревянной и достаточно грязной лестнице. Лестницы тогда вовсе не освещались, но на этот раз здесь висел тусклый фонарь со свечным огарком. Сверху доносились приглушенные звуки музыки и ощущался запах подгоревшего масла.

Государь добрался до нужной двери и дернул железную ручку звонка. Выглянула кухарка в замасленном фартуке. Она потребовала, чтобы стоящий перед ней офицер немедля ушел: «Потому что к нам сегодня вечером самого императора в гости ждут!»

— Понял! — улыбнулся государь. — Только ты скажи мне, пожалуйста, кто же это сказал, что император сюда придет?..

— Барышня наша сказала!

— Ну так скажи своей барышне, что она дура! — Государь окончил разговор, поднял воротник и стал быстро спускаться с лестницы. Пьеса явно не получила того завершения, какое он ожидал…

По возвращении во дворец государь Николай Павлович рассказал об этом приключении приближенным. Слышал его и Ф.И. Тютчев. А потом поведал о случившемся другим, сыграв при этом своеобразную роль Шахерезады.

Последний парад императора

В Зимнем дворце, как и во всяком настоящем замке, имеются свои легенды. Есть и места, связанные с давними преданиями, напоминающими о жизни, страданиях, радостях и борениях прежних обитателей дворца. Дворца огромного, не уступавшего по количеству обитателей небольшому городу. Правда, эти прежде хорошо сохраняемые мемориалы ныне стушевались без прежней отделки и мебели. Но старые стены помнят обо всем том, чему они были свидетелями… Попробуем и мы обратиться к одному такому памятному месту во дворце.

Находится оно в северо-западной части дворца, на его первом этаже. Это маленькая продолговатая комнатка, с виду напоминающая проходной коридор. Окнами эта комнатка обращена к Адмиралтейству. А с другой ее стороны имеется проход в северную оконечность длинной темной галереи, некогда устроенной знаменитым Растрелли, на всю длину западного корпуса дворца. Памятно это скромное, незаметное помещение тем, что в нем находился кабинет императора Николая I, в котором он работал и жил в самые последние годы своей жизни. Можно обратить внимание и на то, что по другую сторону упомянутой темной галереи-коридора тогда располагались помещения Главной гауптвахты, в которую Николай Павлович иногда лично направлял с городских улиц повинных в нарушении правил благочиния (государь любил один гулять по городу, а в пути всякое случалось).

Бывший нижний кабинет Николая I.

Это еще Екатерина II определила для своего любимого внука Александра покои в северо-западной части дворца. Взойдя на престол, Александр I здесь же, на втором этаже, выделил комнату для своего кабинета. Из окон кабинета был виден Адмиралтейский бульвар. Поблизости были и покои императрицы Елизаветы Алексеевны.

Государь Николай Павлович, переехав из собственного Аничкова дворца в Зимний, также поселился в северо-западном ризалите царской резиденции. Здесь комнаты и залы лучшего этажа (второго, бельэтажа) были отданы жене — императрице Александре Федоровне. Для своих личных покоев Николай назначил верхний (третий) этаж.