Петербургские хроники. Роман-дневник 1983-2010

Играют с Барсуком. Дал им по кусочку сырого мяса. Белка съела, Барсук, похоже, не ест сырого, стал его суслить и рычать на Белку, когда та собралась помочь ему. Я принялся с ними играть — бегать, опрокидывать на спину, чесать… Барсук увидел, что ему достается меньше игры, чем обычно, и приревновал Белку — рыкнул на нее, чтобы не мешалась в игре. Потом Барсук побежал к воротам лаять на пробегающую собачью стаю, и я отдал Белке его кусок мяса. Она съела быстро. Барсук вернулся и стал искать — не нашел, забеспокоился, стал подозрительно обнюхивать Белку. Та виляла хвостом и просила продолжить игру. Барсук лег на траву в том месте, где потерял мясо, и стал это место сторожить, грустно понюхивая траву и не пуская к месту Белку. Потом стал кататься на траве… Белка радостно носилась вокруг него.

Желтеет листва, но осень теплая, лишь изредка температура опускается до 10…12 градусов, а вчера было +18, светило солнце.

26 сентября 2006 г.

От Илляшевича, Таллин:

Дорогой Дмитрий!

…Вычитал, намедни, у архиепископа Сан-Францисского Иоанна (Дмитрий Шаховской, с которого писал своего героя Бунин в «Митиной любви», замечательный знаток русской литературы, писал под псевдонимом Странник): «…Зло наступает на человека неумным коллективизмом, так и эгоизмом обособления от людей».

Первое — пустая суета, бессмысленные тусовки, раздувание щек на публике и жажда славы. Второе — «а ну вас всех!», гордое одиночество по поводу «непризнанности», хоть и признавать, иной раз, нечего. Надо быть, а не выглядеть.

Дочитал «Затеси» Астафьева. Многие места у него лучше, чем у Тургенева в великолепных «Стихотворениях в прозе». Подозреваю, что Виктор Петрович сознательно стремился переплюнуть классика. Так, ведь, удалось. Выразительность слова и чувства колоссальные.

Всегда твой Илляшевич.

В. Илляшевичу:

Правильно выразился твой архиепископ. Описанные им признаки наступления зла мне лично хорошо знакомы. И тусовки, и гордое одиночество…

Молиться надо — гордыня у нас, пишущих, самый распространенный и главный грех. Так сказал мне батюшка в старинном Андреевском соборе на Васильевском острове.

Твой Д. К.

27 сентября 2006 г.

Вытащил из Сети отклик на свою статью:

«Пока не будет вброшена в информационное пространства альтернатива капитализму и несостоявшемуся „коммунизму“ по марксовой модели, мы не тронемся с мертвой точки. И статья „Кто остался в дураках?“ тому еще одно доказательство. Кто еще не остался в дураках, тот должен понять, что нам светит либо капитализм, который Россия отвергала в 1917 году, либо опять освященное номенклатурное правление, которое народ отверг в 1991 году».

Удивлен количеству людей, которые обсуждают мою немудреную статью на сайте «ЛГ». Комментарии самые разные. А комментарии к комментариям — вообще отдельный жанр!

3 октября 2006 г. Франкфурт-на-Майне, книжная ярмарка.

Гостиница Innsaid, одна остановка от железнодорожного вокзала, в бизнес-зоне. Здесь по газонам скачут кролики, растут дубки, сосны, клёники, и блестят отраженным солнцем стеклянные стены небоскребов. Отдельный номер-студия, как написано в буклете. Четвертый этаж, окна во всю стену. В центре комнаты — прозрачная кабинка душа из толстого стекла. Стеклянный лифт ползет по стене, даже страшновато делается. Лифт перед движением чуть приседает, и начинает стремительно ускоряться. Эдакий стеклянный замок в центре Европы.

Ольга собрала мне в дорогу еду, чтобы по опыту прошлых поездок не бегать по вечернему городу в поисках закуски. Пригласил в номер Сашу Мелихова. Саша принес пластиковые нож, вилку и ложку, которые прихватил в самолете во время обеда. Перекусываем, Саша хвалит мою хозяйственность.

— Ну, ты молодец, молодец, — закусывает Саша. — А я не сообразил, даже ничего не купил в дорогу. Какой ты умный, а я совершенно непрактичный. Хотя и говорят, что евреи — народ практичный. Ничего не взял из еды.