Петербургские хроники. Роман-дневник 1983-2010

А в конце хочу напомнить, что на советском телевидении были совершенно бесплатные учебные программы, где учили вовсе не догматам марксизма-ленинизма, а физике, химии, высшей математике, начертательной геометрии, иностранным языкам и без всякой пивной рекламной паузы пропагандировали трезвый и здоровый образ жизни. Некоторые нынешние взрослые дяди и тети именно через добрые игровые передачи того времени сделали первые шаги в усвоении иностранных языков. Хотя и мировые цены на нефть были тогда значительно ниже, и управляли страной (если, конечно, поверить нынешнему телевидению!) совсем недалекие люди. А вот об образовании народа заботились!

Каждому времени своя литература, кинематограф, телевидение. Времена «новорусского» угара проходят. Пора возвращаться к трезвой, здоровой, работящей жизни. Она гораздо краше и многообразнее той, что предлагает нам современный телевизионный экран.

Из комментариев:

Татьяна Михайловна Лестева: …И очень вовремя вспомнил г-н Каралис об образовательных программах советского времени. Они нужны сейчас как никогда ранее, поскольку от учебников порой встают волосы дыбом, а от планов минпросвещения по литературе, русскому языку, истории думающему человеку просто становится плохо.

11 декабря 2008 г.

Писатель — не посторонний судья

(К 90-летию А. И. Солженицына)

‹…›

Марио Корти: У меня с Солженицыным было две встречи, и есть некоторые истории, с этим связанные. В начале 70-х годов я работал в итальянском посольстве в Москве. Я относился к административному персоналу, у меня был не дипломатический, а служебный паспорт. Что, естественно, ограничивало мою свободу действий. Солженицын уже был в Цюрихе, его выслали, и на меня вышла Екатерина Фердинандовна Светлова, мать жены Солженицына, она попросила отправить на Запад пять тяжелых чемоданов. Мы это организовали. Из одной машины в другую, потом ко мне, потом в посольство. По случайному и счастливому стечению обстоятельств одна дама с дипломатическим паспортом уезжала в Париж через два дня. Я совершенно в открытую попросил ее взять с собой этот багаж. Она согласилась.

Дмитрий Каралис: Она знала, что в чемоданах?

Марио Корти: Про Солженицына я им сказал, а что именно в чемоданах — они не знали. Честно скажу — я открыл, там были книги и множество карточек с пометками. Чемоданы из Парижа попали в Тулузу, а оттуда в Милан. Я прилетел в Милан, получил эти чемоданы, сел в поезд и поехал в Цюрих. Там мы и встретились с Солженицыным. Я передал эти чемоданы, недолго посидели за столом. Потом Солженицын написал: «А вот Марио Корти привез мне мою революционную библиотеку». Примерно так.

‹…› Он теперь герой, и его даже запоздало включили в список «Имя России». ‹…›

Дмитрий Каралис: Почему значительная часть сочинений Солженицына оказалась не прочитанной российским обществом? «Ивана Денисовича» прочитали, «Архипелаг» прочитали, «В круге первом» прочитали и посмотрели, а дальше — на любителя. Знают, слышали. Но настольной книгой у населения его публицистика не стала. И та часть жизни писателя, которая началась после его триумфального возращения на родину, интересовала людей значительно меньше.

Георгий Васюточкин: Я удостоился дважды быть адресатом его неожиданных телефонных звонков и расскажу, что слышал от Александра Исаевича лично. Так вот, его выход к широкому читателю блокируется на двух уровнях. Первый, о котором мы не подозреваем, — издательский. Когда я спросил его, почему не выходят некоторые важные вещи, он ответил: «Если б вы знали, как трудно издавать настоящие вещи! Ведь у меня с руками рвут „Денисовича“, „Раковый корпус“, „Крохотки“, переиздают множество раз. А „Красным колесом“ никто не хочет заниматься. Уровень работы издательств удручающе низок, их останавливает каждое мое слово».

Ну представьте себе, на компьютерах его язык получит уйму подчеркиваний — это я уже от себя добавляю. Он даже переписал «Красное колесо» в сокращенном виде — пошел навстречу публике. А второе — то, что в стране произошел раскол поколений по способу восприятия информации. Знакомый профессор матлингвистики преподает студентам-математикам — что бы вы думали? — курс владения русским языком! Она читает им Чехова, восстанавливает навыки чтения, потому что нынешнее поколение перешло, по ее замечательному определению, на доязыковый уровень общения! Вот двухступенчатое объяснение того, почему Солженицын сейчас якобы непопулярен, якобы не прочитан.