Петербургский пленник (СИ)

- Между южными штатами и северными? Об их противоречиях давно пишут, но чтобы дело дошло до войны? Из чего Вы это заключили?

- Южная Каролина уже объявила о выходе из Союза. Десяток штатов последует вскоре за ней, поскольку конституция этого не запрещает. Янки на конституцию молятся, но в этом случае на нее наплюют и станут возвращать заблудших овец в свое стадо силой. Таково мое предсказание....

- Что ж, господин Лазарев, Вам удалось произвести на меня благоприятное впечатление. Теперь дело за Вашим рефератом, вернее, за его оценкой Чернышевским или Добролюбовым. Их обоих сегодня, наверное, не будет в редакции, да и время потребуется для читки. Приходите в пятницу, ближе к вечеру. Договорились?

- Так и сделаю, госпожа Панаева.

Глава десятая, в которой герой попадает в сердцевину "Современника"

В пятницу мандраж Дмитрия Николаевича перед входом в редакцию "Современника" повторился и в еще большей мере. Напрасно он себя урезонивал и высмеивал, ноги просто не шли и все. Вдруг рядом остановилась коляска, с которой соскочил молодцом какой-то барин (худощавый, с узким лицом, франтоватыми усами и небольшой бородкой) и направился к тому же входу. Он уже прошел мимо Лазарева, но неожиданно к нему оборотился и спросил чуть насмешливо:

- Вы на нашу дверь молитесь что ли? Я Вас издалека увидел, но позы Вы так и не переменили. Может, все-таки войдете?

- Надо войти, - не вполне суразно ответил попаданец. - Так Вы здесь работаете?

- Вообще-то я здесь живу. Но есть здесь и негры, которые на меня работают. Правда, очень своевольные негры, ни во что хозяев не ставят....

- Вы Панаев? - наконец догадался Лазарев.

- Он самый, - дурашливо поклонился барин. - А Вы не тот ли Лазарев, о котором Дотти нам все уши прожужжала?

- Я, - скорбно подтвердил Дмитрий Николаевич, желая еще потешить собеседника.

Тот ожидаемо расхохотался и вдруг спросил:

- В карты играешь?

- Только когда выпью....

- К девкам ходишь?

- Никогда. Они сами на меня вешаются....

Панаев весело на него вытаращился и, хлопнув по плечу, сказал уважительно:

- Да ты, брат, хват! Думаю, мы с тобой поладим. Ну, пошли в этот зверинец....

Когда Лазарев, освобожденный от пальто и приосанившийся перед зеркалом, вошел в редакционную комнату, в ней были уже все ожидаемые им и тотчас узнанные персонажи: лысоватый длиннобородый Некрасов, стройный черноволосый бритый Чернышевский и высокий очкарик Добролюбов с дурацкой бородкой-одуванчиком. Здесь же была нарядная оживленная Панаева (муж ее пока отсутствовал), которая тотчас устремилась навстречу новику и рекомендовала его:

- Вот, господа, это Дмитрий Николаевич Лазарев, автор того самого реферата. А это, Дмитрий Николаевич, наш главный редактор Николай Алексеевич Некрасов (мэтр русской поэзии чуть поклонился), редактор отдела публицистики Николай Гаврилович Чернышевский (тот кивнул головой, глядя с любопытством) и наш главный критик Николай Александрович Добролюбов (очкарик шевельнул губами, глядя пристально). Ну а с главным издателем журнала, Иваном Ивановичем Панаевым (Некрасов чуть сощурился) Вы уже познакомились, как я понимаю?

- Да, он взял меня за руку и ввел сюда, я почему-то очень трусил....- признался Лазарев, чем вызвал дружные улыбки.

- Напрасно Вы трусили, - сказал Некрасов. - Ваш реферат вполне удачен. Правда, год назад мы издали похожую работу Николая Гавриловича под названием "Франция при Людовике-Наполеоне", но представленный Вами анализ событий новой французской революции куда более детален. Не так ли, Николай Александрович?

- Реферат написан с орфографическими ошибками и в чересчур упрощенном стиле - изрек Добролюбов. - Впрочем, нам стало теперь понятно, что произошло во Франции 10 лет назад и почему так произошло. Эта монография написана по-английски?

- Да. Хотя есть, конечно, оригинал на немецком языке, но я его не видел. Английский же вариант попался мне на глаза в букинистическом магазине на Манхэттэне. Это центр Нью-Йорка.

- Ваша жизнь очень любопытна, - вклинился Чернышевский. - Золотоискательство, университет, грандиозные путешествия.... Аляска, Бостон, Нью-Йорк.... Где Вы еще побывали?

- Вы перечислили почти все. Из Нью-Йорка я приехал в Лондон, оттуда в Петербург. Съездил во Владимирскую губернию, но никого из близкой родни не нашел и вот вернулся в столицу, где возможностей для активной жизни куда больше.

- Чем же Вы здесь зарабатываете на жизнь? - спросил битый этой самой жизнью Некрасов. - Или Вашего золота хватит надолго?

- Золотую жилу можно найти и здесь, - улыбнулся Лазарев. - Я вот нашел, сейчас разрабатываю. Иссякнет одна, найду другую. Это иносказание, конечно, но больше я вам пока сказать не могу. Только у меня есть слабость: это стремление к направлению человечества на путь истинный через его знакомство с трудами мудрецов. Так появился этот реферат. Будут, надеюсь, и другие.

- Такого рода слабостью мы все грешим, - признался Чернышевский. - Трудно мириться с гнусностями окружающей действительности.