Петербургский сыск. 1870–1874

– Будет вам, господин Галкин, – прервал его Путилин, – если бы не два обстоятельства, то может быть, вам все сошло бы с рук.

– Вы не имеете права обвинять меня, я…

– Полно вам, я еще не разговаривал со служанкой господ Верховенцевых, но уверен, что она припомнит, что несколько дней тому вы заходили к Тимофею Ивановичу, но не застав его дома, решили подождать, – Галкин молчал, устремив взгляд на сжатые кулаки, – и второе обстоятельство – вас заметил свидетель. Да, да, тот, который видел в окно, как вы совершали кражу, и выскочил навстречу вам, тот, которому за молчание вы заплатили сто рублей.

– Я, – вскочил возмущенный Галкин, словно и в правду будет отстаивать, что все клевета, но потом тихо сел на стул, – деньги в моей комнате на Петроградской, первый раз в жизни в руки попал жирный кусок, да и то.. – смахнул с глаз слезинку, – но то, что вы меня нашли, дело случая.

5 июля 2012 года, Стокгольм

Церковная кража. 1873 год

Иван Дмитриевич Путилин, сорока трёхлетний мужчина среднего роста с густыми бакенбардами на щеках в подражание Государю, хитроватой улыбкой на круглом лице, поднялся со стула.

– Следствие кончено, – подвёл он черту под разговором, – благодарю за помощь, если бы не вы, Пётр Васильевич, топтались бы на одном месте.

– Вы преувеличиваете, Иван Дмитрич, мои заслуги, – пристав 3 участка Московской части капитан Зиновьев. Спрятал в усы не менее хитрую, чем путилинская, улыбку, самому было приятно, что так быстро завершилось расследование. Несколько дней тому казалось, что так и не будет найден преступник и дело начнёт пылится на полках архива, – всё благодаря таким молодцам, как Михаил Силантьич, – Пётр Васильевич кивнул в сторону помощника начальника сыскной полиции губернского секретаря Жукова.

– Не буду занимать вашего драгоценного времени, – Путилин склонил голову, – да и нам с господином Жуковым пора приступать к другим делам.

– Понимаю, – сочувственно сжал губы пристав и добавил, – столица разрослась, со всей Матушки– России сюда едут.

– Именно так.

В дверь раздался стук.

– Господин капитан, разрешите? – В кабинет ступил высокий моложавый полицейский с чуть подёргивавшейся щекой.

– Раз зашёл, – пристав прищурился, ожидая очередных неприятностей, – что ещё?

– К вам просится настоятель отец Александр.

– Зови.

– Не будем мешать, – Иван Дмитриевич направился к выходу и в дверях столкнулся со священником, уступил тому дорогу.

– Господин Путилин, – произнёс отец Александр и, кивнув головой в знак приветствия, приставу, схватил руку сыскного начальника, – вот вы мне и надобны оба.

– Чем могу служить?

– Беда у нас в часовне, беда. Изуверы похитили все деньги, что жертвовали наши прихожане на обновление фасада.

Иван Дмитриевич тяжело вздохнул, давая понять, что сыскная полиция вновь готова помочь в таком деле.

– Рассказывайте по порядку.

Отец Александр сложил руки на груди.

– Украли злодеи, покусились на святое, на церковь.

– Отец Александр, успокойтесь и всё по порядку, тогда мы с Иваном Дмитриевичем сможем быстро разобраться в вашем случае, а так охами да ахами делу не поможешь, – пристав протянул стакан воды священнику.

Из рассказа отца Александра, настоятеля часовни Святого Александра Свирского, помещавшейся на углу Боровой и Разъезжей улиц, становилось понятно, что утром обнаружили пропажу из церкви 590 рублей серебром. Как только это заметили, заперли двери и отец Александр распорядился туда никого не пускать, чтобы оставить место преступления в неприкосновенности, а сам он сразу же направился в полицию.

– И слава Богу, что сам начальник сыскной полиции тут, – завершил рассказ отец Александр.

– Уж лучше бы Он за ворами следил, чтобы к церкви не подходили близко с худыми намерениями, – прошептал Миша Ивану Дмитриевичу.

– Раз уж мы здесь, – Путилин сердито посмотрел на помощника, – поехали, господа, посмотрим на место, так сказать, злодеяния.

Первым шёл отец Александр, за ним Путилин с приставом и процессию завершал Миша, более никому не велено заходить в церковь.

– Вот, – указал рукой на взломанные дверцы шкафа, на полу валялись планка с замком, медная петля от кружки для пожертвований, небольшие железные клещи, – варвары, натуральные варвары, – пожаловался священник присутствующим и тут же посетовал, – кто мог решиться на столь богохульное дело, изверги!

Иван Дмитриевич поднял с пола клещи.

– Приметные, – он указал пальцем на буквы «ИБ».

– Может, вор спешил? – Предположил Пётр Васильевич, подходя ближе к начальнику сыскной полиции.

– Отнюдь, если бы делалось в спешке, вырваны были бы иначе и замок с петлями, и крышка кружки, видите, – показал Иван Дмитриевич пальцем на шкаф, – давили аккуратно, без излишнего рвения. Значит, времени хватало.

– Вы думаете, клещи злодея? – Вклинился в разговор отец Александр.

– Возможно, – пожал плечами Путилин, – хотя… Не же мог от радости вор забыть приметный инструмент. Впрочем, такое встречалось, когда один убийца на месте преступления оставил паспорт, как оказалось, выпавший из кармана пальто.