Петербургский сыск. 1870–1874

– А что они в покое Александру не оставили, все Дениска шастал, когда меня нет Уж я его и предупреждал и грозил, а он только посмеивался и всякие мерзкие слова говорил. Вот я и не утерпел, а что Мишка под руку попался, так свидетель мне был не к чему.

– Александру уму—разуму учить не пробовал?

– А что ее учить, она ж не виновата. что кобели к ней сами ластятся, вот их и отваживать надо было, этим я и занялся.

Простая случайность. 1874 год

Вечер был тих и спокоен, казалось, ничто не предвещало беды, но иногда тишина бывает обманчивой и непредсказуемой.

Часов в десять в приемный покой Обуховской больницы привели девицу, которая едва передвигала ногами. У входной двери она упала на крыльцо, несколько ножевых ран уже перестали кровоточить, и она скончалась на операционном столе.

Врач был расстроен, руки дрожали от неудачи, ведь он опытный, не раз спасавший человеческие жизни, не смог спасти молодую девушку.

– Я счел своим долгом поставить вас в известность об этом событии, – говорил он околоточному, – когда умирают молодые, я чувствую, что сделал не все для их спасения, – ратовал доктор.

Утром Иван Дмитриевич Путилин, начальник сыскной полиции столицы, просматривал бумаги.

– Миша, – позвал он своего помощника Жукова, – быстренько в больницу при Александро– Невской части, туда вечером привезли девицу, – он заглянул в рапорт, – Акулину Сергееву с ножевыми ранами. Узнай, что произошло с нею?

– Хорошо, – удивленно посмотрел на начальника Михаил, – что там может быть? – пожал плечами.

– Не знаю, – просто произнёс Путилин, – но что– то гложет.

– Понятно.

– Я Вас слушаю, – приложился к козырьку форменной фуражки дежурный по участку.

– Помощник начальника сыскной полиции Жуков, – представился Михаил, – вчера вечером в приемный покой доставлена девица Сергеева, мне хотелось бы узнать об этом происшествии.

– Что ж, извольте. Девицу доставил дежуривший на этой улице городовой Климов, – просмотрел запись в журнале, – минут пять я его видел в участке.

– Мне хотелось бы с ним побеседовать.

– Хорошо, проходите в комнату допросов.

Комната была небольшой, но уютно обставленной – деревянный стол, несколько стульев, два шкафа, на стене три картины, на которых были изображены морские пейзажи. единственное зарешетчатое окно выходило во двор.

Жуков остановился у окна, заложив руки за спину. Скрипнула дверь и он обернулся к двери.

Городовой был немолод, но ладно подогнанная форма с каким—то блеском сидела на нем.

– Городовой Климов, – вытянувшись, представился он.

– Присаживайтесь, – указал рукою на стул помощник Путилина.

– Извиняюсь, Ваше Благородие, но мне сподручней стоять.

– Садитесь, – нахмурился Михаил, – как ваше имя, отчество?

– Тимофей Григорьевич.

– Так, Тимофей Григорьевич, присаживайтесь, – еще раз указал рукою на стул. – Я хотел бы поподробнее узнать о вчерашнем.

– О девице?

– Да, и давайте без Благородия, меня зовут Михаил Силантиевич.

– Ясно, Ваше Благор.., запнулся городовой и поправил себя, – Михаил Силантич.

– Так что произошло вчера?

– Я слежу за порядком на порученном мне посту, под моим надзором две улицы. Около десяти часов я повернул с Садовой на Мучной. У осветительного столба стояла девица, одной рукой держалась за него, второй прикрывала живот. Мне показалось, что она приняла лишку. Но когда подошел к ней, то увидел на животе красное пятно, сквозь пальцы руки капала кровь. Спросил: «Что стряслось?» Она слабым голосом ответила, что этот подлец Сашка из ревности ее ударил ножом. Сказала, что ее зовут Акулина Сергеева.

– А дальше?

– Я помог дойти до приемного покоя.

– Она не называла фамилию Сашки?

– Нет, все время, пока ее вел, говорила, что она жила с ним, близкий мне, мол, человек. Я не понял, но то, что он бил ее, когда выпивал, это могу сказать точно. Вот она от него и сбежала, а сегодня к своему несчастью столкнулась здесь же на улице. Он был сердит на нее, сперва ругать начал, а потом выхватил нож и нанес ей несколько ударов в живот.

– Возле какого дома?

– Почитай напротив дома Петрова.

– Статского советника?

– Так точно, Ваше… Михаил Силантич.

– Куда Сашка ушел – то?

– Она не заметила.

– А она откуда шла?

– Не знаю, – с сожалением ответил городовой и почтительно добавил, – не успел узнать. Ее от боли крючило, вот и было не до расспросов.

– Что еще говорила?

– Что из деревни года два как приехала, где —то работала на бумаго—прядильной мануфактуре.

– А где?

– Прошу прощения, не знаю.

– Не говорила – где жила?

– Нет, – покачал головою.

– Хорошо, – Михаил опустил с шумом руки на стол, – тогда у меня нет вопросов, но если возникнут или что вспомниться, то…

– Понял, Ваше… Михаил Силантич.

Город наполнился дневным шумом, по улицам проезжали нагруженные телеги, возницы понукали лошадей, которые только фырчали и послушно тащили грузы.

Михаил вздохнул полной грудью и решил дойти пешком до адресной экспедиции, чтобы там узнать, где проживала девица Сергеева.

С хорошим настроением Жуков возвращался к месту службы, иногда поглаживая карман, в котором на сложенном листе красивым почерком выведен адрес убиенной. Было откуда начинать.