Петля

— Да подохли они все. Я слышал, Русый приказ отдавал своим церберам тела в лесу закопать. От потери крови подохли. Стрижу яйца отстрелил, а остальным ноги, и заставил ползти к трассе. Вот там по дороге и сдохли, а может, добили их. Черт его знает. Я в это не лез и не спрашивал. Меньше знаешь — дольше живешь.

Я насторожилась. Странно. Почему из-за меня так жестоко своих наказал?

— Я так и не понял, чего он так вызверился, как с цепи сорвался. Никогда Графа не видел в такой ярости. Можно подумать, эта сучка ему родная. Ну потрогали бы пацаны, и все. Отпустили бы, от нее б не отвалилось.

— Он приказал ее не трогать, Кабан. Они этот приказ нарушили.

— Да ладно, они ж ее не убивали. Так, отыметь слегонца, попугать.

— У Графа свои взгляды на этот счет. Пока не приказал — никакой самодеятельности. Ты, Кабан, если надолго здесь задержаться хочешь, запомни один самый важный закон — слово Графа и есть весь свод законов. Ничего не надо учить — просто выполняй, и будешь в шоколаде всегда. Граф своих не обижает.

Прибежала Тамара Сергеевна, запыхавшаяся в очередной панике. Вот есть такие люди, которые всегда впадают в истерику, если их что-то беспокоит. Она напоминала мою тетку, как две капли воды. Я прям чувствовала, как она вся дрожит от ужаса. И самое главное — не от ужаса, что я тут сдохну, она хозяина своего боится. Немного иным страхом. Не таким, как эти плебеи. Она боится его разочаровать. Боится, что он сочтет, что она не справилась, и заменит ее, или уволит. Я это в ее голосе услышала. Нотки преданной своему хозяину фанатички.

— Андрей Савельич сказал развязать, перенести в другую комнату и окна пооткрывать. Только осторожно, ради бога. Она так тяжело дышит, что у меня самой одышка начинается и сердце колотится.

— Может в сумочке ее покопаться? Если больна чем — лекарства могут быть. Или рецепты какие-то?

— Ну ты башка, Кабан, гений прям. Давай, дуй вниз. Ее вещи закрыли в гардеробной в черном шкафу. Сумка такая, темно-бордовая с разводами. В общем, увидишь там. Я сам ее туда положил. А я пока перенесу ее в сиреневую спальню.

Я тут же расслабила все тело и притворилась спящей. Когда расстегнули все ремни, от облегчения с губ вырвался стон и даже этот придурок от ужаса вздрогнул, а мне захотелось открыть глаза и сказать ему "Бу". Как только перенесут, надо сворачивать спектакль и сходить в туалет, а то у меня скоро лопнет мочевой пузырь.

В другой комнате пахло свежестью, были раскрыты все окна, и меня уложили на мягкую постель. По телу тут же прошла волна удовольствия, и я решила, что пора открыть глаза и начинать дышать потише.

— Деточка, ты как? Тебе легче?

Я внимательно смотрела в лицо Тамаре Сергеевне.

— В туалет хочу. Сильно.

— Дима, проведите девушку в уборную… — сказала так, словно я ее шокировала своим заявлением.

— Не хочу с ним. Я его боюсь, я начну задыхаться. Вы проведите.

— Не велено, я должен следить.

— Ну что она уже сделает слабенькая такая. Вы лучше кровать ближе к окну передвиньте.

Сердобольная? Это хорошо. Просто чудесно. Пока она меня вела, я быстро оглядывалась по сторонам, не забывая покашливать и дышать со свистом, придерживаясь за стены. Дом небольшой — два этажа. На окнах решетки. Наверняка есть ограда под током и охрана по всему периметру. Черт. Жаль, что я не в квартире где-то в городе, было бы проще выбраться.

Когда мы вернулись из туалета, тот, кого назвали Кабаном, притащил мою сумочку.

— Я там ингалятор видел, но рыться не буду, мало ли. Не люблю трогать, а то скажут потом, что взял чего.

— Ссыкло.

— Да че ты, Мойша? Не хочу. Может, из тех кто-то что-то стырил, а я потом отвечай.

— Сюда давай.

Мойша выдрал у него сумку и вывернул все содержимое на стол. Подал мне ингалятор, и я, демонстративно кашляя, попшикала себе в рот. Можно было прекращать разыгрывать спектакль и избавляться от этих идиотов. Своего я добилась, так или иначе. Я вообще решила сейчас вести себя по-другому и исследовать дом. Я должна найти способ свалить отсюда или дать знать отцу, где я. Через пару минут под пристальным взглядом всей троицы я обернулась к Кабану.

— А сотовый мой не стырил случайно? Его тут нет. Между прочим, айфон последней модели. И кольцо там было.

Тот прям глаза округлил от ужаса, повернулся ко второму, которого называл Мойша. Черт его знает, почему — он на еврея он похож, как я на негритянку.

— Я не брал. Отвечаю. Не притронулся даже. Это Стриж с его уродами. Это не я.

— Угомонись. Сотовый Граф забрал. Насчет кольца вообще ничего не знаю. Значит его там не было. Все, пойдем отсюда. Граф распорядился здесь ее закрыть. Пусть сидит. Вроде получше ей.

Я бросила взгляд на сумочку — они ее оставили, как и все содержимое. Вот и отлично. Едва за ними закрылась дверь и щелкнул замок, я бросилась к сумке. Пересмотрела все, что там есть, и радостно всхлипнула, когда нашла шпильку для волос. Зажала в кулак и решила дождаться, когда в доме все стихнет. Меня проверили пару раз, но я притворилась спящей. Больше я их не пугала закатанными глазами и тяжелым дыханием. Пусть расслабятся уроды.