Петля Арахны (СИ)

— Он просил его так называть, — холодно произнёс Люциус. — Кто я такой чтобы перечить свободному эльфу?

— О, Мерлин! — всхлипнула та, прижав к своим губам пальцы, дабы подавить смех. — Только не говори, что ты ещё и платишь ему жалование!

— Он ещё и живёт в своей собственной комнате, — прошипел Люциус.

На столе возникли всевозможные яства.

— У вас дома прислуживает свободный эльф? — удивился грек. — Что ж, это очень похвально! У нас в Греции никогда не одобряли их порабощения. На Крите, к примеру, эльфы живут свободными общинами и ведут свой уклад, без какого-либо вмешательства со стороны магов или гоблинов.

— Приятно слышать, что хотя бы где-то это так! — воскликнула Гермиона.

— О, а вы милочка симпатизируете эльфам? — улыбнулся старик.

— Я никогда не понимала, почему одни живые существа имеют право на свободу, а другие должны пребывать в рабстве, — с жаром начала она. — Одно время я даже пыталась сделать с этим что-то здесь, в Британии, но наше общество бывает порой настолько закоснелым, что побороть многовековые традиции не представляется возможным… В короткий срок, во всяком случае. Но наш Фонд также планирует заняться решением и этой проблемы. Мы, к примеру, оказали в этом году некоторую поддержку Ассоциации имени Добби. Так звали эльфа, который жил когда-то в этом доме. Он был одним из первых свободных эльфов в Британии… Люциус сам его освободил, — добавила она, несколько боязливо покосившись на мужа.

— Неужели? — не переставал удивляться грек.

Лицо Миреллы тем временем раскраснелось так сильно, что она залпом осушила стоявший перед ней бокал с водой.

— Если тебе нужна помощь, Люциус — просто моргни! — произнесла она одними губами, демонстративно прикрыв глаз.

Люциус старался делать вид, что не замечает её кривляний. Его лицо сейчас было абсолютно невозмутимым.

— У нас в Мексике тоже есть с этим проблемы, миссис Малфой, — очень серьёзно обратился к Гермионе мистер Алонзо. — Когда на берега Нового Света высадились маги из Испании и Британии, они уже привезли с собой эльфов в качестве своих слуг и поработили тех, которые населяли берега центральной Америки. Только в начале двадцатого века в Мексике начались общественные протесты против их угнетения. Коренные племена тогда сгоняли в резервации, их держали в клетках и поили стерилизующими зельями. Я считаю, что это вопиющая несправедливость! Мои родители были среди тех, кто участвовал в протестах. Сейчас конечно, это уже в прошлом, но среди нас до сих пор есть маги, которые считают, что эльфы должны были быть истреблены.

— Ах, Луис! — воскликнула Гермиона. — Передайте своим родителям благодарность от меня! Подозреваю, какой это был героизм с их стороны!

— К несчастью, они оба погибли… Я сирота, миссис Малфой, — Луис смущённо опустил свои тёмные, обрамлённые густыми ресницами глаза.

— Простите, — выдохнула она. — Неужели они пали жертвами освободительной войны?

— Можно и так сказать, — кивнул он. — Но погибли они не потому, что сражались за свободу эльфов. Они погибли в борьбе за собственную свободу… Не только в Британии есть тёмные волшебники, миссис Малфой…

— Ах, я только сейчас поняла, что совсем ничего не знаю об истории магической Мексики, — Гермиона густо покраснела. — Какой стыд. Это так невежественно с моей стороны.

Люциус заметил, как Северус красноречиво закатил глаза.

— Вам не стоит из-за этого так переживать, миссис Малфой, — внезапно обратилась к ней Мирелла. — Думаю, мистер Алонзо с большим удовольствием поможет вам восполнить этот пробел…

Люциус метнул в Миреллу уничижающий взгляд, который та поймала, надо сказать, не без удовольствия.

— Что ж, полагаю, если тема эльфов завершена, — вздохнув, произнёс Снейп. — Я могу, наконец, выполнить свою основную функцию моего присутствия на этом ужине и ответить на какие-то вопросы относительно той деятельности Фонда, которая связана с зельеварением.

— Говоря по правде, — сказал господин Калогеропулос. — Мистер Алонзо уже сумел ответить на многие возникшие у меня за эти дни вопросы. Сам я далёк от науки, уж простите, да и магические мои способности никогда не были выдающимися, если уж быть совсем честным. А потому вы мне интересны не столько как зельевар, сколько как незаурядная личность. Узнав вашу удивительную биографию от моей дорогой Миреллы, я пришёл в восторг: какая сила духа! Какое железное самообладание!

— Благодарю, — Северус натянул улыбку. — И всё же вы преувеличиваете.

— А вы не преуменьшайте! — настойчиво кивнул тот. — Мы, греки, ценим людей, способных бороться за свободу, однако мне интересно вот что: брат Миреллы, насколько мне известно, был вашим одноклассником в юности.

— Да, это так, — осторожно произнёс Северус.

— И, как я знаю, после окончания Хогвартса вы примкнули к рядам этих людей, Пожирателей Смерти, как вы их именуете, тоже вместе?

— Примерно так, — снова кивнул он.