Петля будущего

– Рен! – кричу я, прижимаясь к стене. – Прошу тебя, Рен, опусти детонатор!

Она не отвечает, выражение ее лица не меняется, она просто направляет устройство в мою сторону.

– Опусти детонатор, Рен, что ты творишь?!

Я вижу, как ее рука проскальзывает внутрь через люк, нацеливаясь мне в лицо.

Я бросаюсь в другую сторону, рука следует за мной. Долго не думая, ныряю под кровать и наблюдаю, как Рен мечется, пытаясь активировать устройство, чтобы взорвать имплант в моем сердце.

И вдруг я понимаю, что слышу чей-то голос – голос Хэппи:

– Проникновение. Люк закроется через пять секунд, четыре, три, две…

– Рен! – кричу я. – Убери руку!

– …одна. Блокировка двери.

Люк захлопывается, и оторванная от плеча рука Рен падает на пол моей камеры. В тот же момент зеленая лампочка детонатора становится красной, и я слышу четыре сигнала в своей груди.

Детонатор активирован.

На секунду я замираю при виде крови, медленно стекающей из безжизненной конечности, но затем подползаю и осторожно вытаскиваю детонатор из руки Рен, крепко сжимая пальцем переключатель.

– Какого черта, что за хрень тут творится?! – кричу я, тяжело дыша. – Линза, – бормочу я, – мне нужна Линза, чтобы отключить эту чертову штуку!

«Отключить!» – яростно вопит мой разум, и я с трудом сдерживаю истерический смех при виде бледной руки на полу.

Нет времени оценивать ситуацию и разбираться, что делать дальше, потому что звук открывающейся двери в очередной раз разрывает тишину.

Я снова вижу Рен: она стоит в дверях, по-прежнему часто моргает, дико улыбаясь, и, очевидно, не осознает, какую опасную травму себе причинила. Шагнув вперед, она протягивает уцелевшую руку и хватает меня за горло.

Мы оба падаем на твердый пол тюремной камеры. Раздается отвратительный треск от удара моей головы о бетон, и перед глазами мелькают белые пятна. Лицо Рен в паре сантиметров от моего, она улыбается и изо всех сил сдавливает мне горло.

Я пытаюсь позвать ее по имени, попросить остановиться. На лицо мне стекает кровь из раны в ее плече, боль и паника невыносимы.

Давление в глазах нарастает, зрение покрывается серой пеленой. Я чувствую, как моя хватка на детонаторе постепенно ослабевает.

Я должен что-то сделать, немедленно. Свободной рукой я бью кулаком по руке, что пытается задушить меня, но улыбка Рен даже не дрогнула. Я протягиваю руку в поисках орудия – чего-нибудь тяжелого, чтобы ударить ее и не дать ей убить меня. Пальцы нащупывают что-то относительно твердое, и я изо всех сил ударяю Рен в висок.

Это не особо на нее действует, но все же на долю секунды она теряет хватку, и этого достаточно, чтобы я смог выкатиться из-под нее и наполнить легкие воздухом.

Недолго думая, я поворачиваюсь и снова размахиваю орудием. Попав ей по лицу, понимаю, что это книга в твердом переплете – «Властелин колец».

От удара Рен падает на пол, я бросаюсь к двери и захлопываю ее снаружи в тот момент, когда эта ненормальная версия моего друга кидается на меня. Дверь заперта, Рен остается в камере.

Я опираюсь свободной рукой о бедро, другой крепко сжимаю переключатель на детонаторе. Я откашливаюсь и выплевываю кровь на пол, пытаясь подавить тошноту.

Спустя мгновение события последних недель наваливаются на меня, и я издаю яростный вопль разочарования, растерянности и страха.

Я провожу свободной рукой по пропитанным потом волосам, заставляя себя дышать. Надо успокоиться. Я изучаю детонатор, но это просто массивная металлическая трубка с двумя лампочками на конце и со спусковым переключателем, который я прижимаю пальцем, и я не вижу никаких инструкций или подсказок относительно того, как это выключить.

«Рен умрет», – мелькает у меня в голове; я не в силах стереть из памяти картину ее отрезанной руки, падающей из люка и с хлюпающим звуком приземляющейся на пол моей камеры.

Я открываю люк.

– Рен, ты должна немедленно наложить себе жгут, иначе потеряешь слишком много крови, – говорю я хриплым голосом.

Она, кажется, не слышит меня; она шагает по камере от одной стены к другой, как одичавший зверь, все так же жутко улыбаясь и часто моргая.

– Рен! – пытаюсь я докричаться до нее.

На секунду она поднимает на меня глаза, бросается к двери и тянется к люку, будто верит, что сможет протиснуться через крошечное отверстие и прикончить меня.

Я закрываю люк прежде, чем она доберется до него. Я стою в коридоре, чувствуя себя беспомощным.

«Что бы ни случилось с Харви, то же самое случилось и с Рен», – размышляю я, но снова кусочки мозаики не сходятся: все в группе «А» потеряли рассудок после Отсрочки, но Рен и близко не было в Терминале.

Я должен найти с ней контакт, пока она не умерла от потери крови; но как помочь человеку, пытающемуся тебя убить при малейшем же приближении?

Сделав шаг назад, я прижимаюсь к противоположной стене коридора. И только теперь замечаю, что некоторые камеры открыты. Кажется, их выбирали хаотично – вот одна закрыта, следующая открыта, четыре камеры подряд закрыты, три открыты…

Я чувствую еще больший приток адреналина в кровь и страх, всепоглощающий страх: моя камера была не первой, куда пришла Рен.