Петля будущего

Я перевожу взгляд с ручки двери на Кину и обратно, потом отпираю замок и открываю дверь.

– Прочь с дороги, – велит верзила, проталкивая в коридор свое громадное тело через дверной проем.

– Я Лука, – говорю я, – а это…

– Плевать, – бубнит парень, проходя мимо и открывая соседнюю камеру. Оттуда выходит тощий парнишка с безучастным взглядом сквозь толстую оправу очков, кладет руку на плечо громилы и смотрит на нас.

– Они с тобой? – спрашивает он странным пронзительным голосом.

– Нет, – отвечает громила.

– Стоять, – велит нам Очкарик, тыкая в нас длинным пальцем. – Не двигаться. – Он снова оглядывает нас и, останавливая взгляд на Пандер, с ухмылкой тычет в нее своим пальцем.

– Офигеть, – шепчет Пандер.

Эти двое вышедших принимают наш квест по освобождению оставшихся, только они куда более избирательны, чем мы.

Громила открывает третью по счету после его камеру, и оттуда выбегает девушка.

– Слава Последним Богам, Сорен, ты живой, – плачет она, кидаясь в его объятия. Она целует его в шею, и он опускает ее на пол.

– Это не к добру, – шепчет Малакай.

– Почему? – спрашиваю я.

– Ты что, на прогулках ничего не слушал? Эти ребята знали друг друга в реальном мире, и здесь у них есть враги.

– Но мы-то им не враги, – подчеркивает Акими.

– Вот именно, – соглашаюсь я, наблюдая, как группа этих товарищей идет дальше по коридору. – Мы им не враги.

– Что, по-твоему, они собираются сделать, когда откроют камеры своих врагов? – задает вопрос Малакай.

Мы нервно наблюдаем, как трое только что освобожденных заключенных движутся к одной из открытых камер. Они резко замирают, и я понимаю, что они увидели труп своего друга, одну из жертв Рен.

Здоровяк мчится на нас.

– Кто убил ее? Кто из вас убил ее?! – требовательно орет он.

– Послушай сюда, – отвечает Малакай, делая шаг вперед и глядя ему в глаза. – Она была уже мертва, когда мы выбрались, как и многие другие, мы ничего не могли поделать.

Громила наклоняется ниже к Малакаю и говорит мягким, спокойным голосом:

– Скажи мне, кто из вас это сделал, или помрете все, понял меня?

– Если бы не мы, ты так и сидел бы в своей клетке, так зачем нам убивать твоего друга?

Громила бьет Малакая кулаком в живот с такой силой, что тот падает на пол прежде, чем мы все успеваем понять, что происходит. Малакай кашляет, задыхаясь, а громила указывает на нас.

– Сесть, – велит он, и мы садимся. – Я вернусь и разберусь с вами.

Он поворачивается было, чтобы уйти, но снова оглядывает нас, и его блуждающие глаза останавливаются на мне и моей правой руке, в которой я держу детонатор.

– Так, так, а это интересно, – говорит он. – Это все сильно упрощает.

Он улыбается и убегает прочь, топая так громко, что кажется, будто он где-то рядом, хотя на самом деле они с приятелями уже свернули за угол.

Мы сидим в тишине. Блю начинает рыдать, прижимаясь к Кине.

– Ну, как, довольна, что выпустила их? – хрипит Малакай, корчась на полу.

Кина открывает рот, чтобы ответить, но не находит подходящих слов.

– Что он имел в виду, говоря, что это все упрощает? – спрашиваю я.

– А то, что он убьет нас всех, когда вернется, – уточняет Малакай и садится.

Мы слышим, как где-то далеко по коридору открывается камера и оттуда раздаются крики и мольбы о пощаде.

– Что они делают? – спрашивает Акими.

– Они продавали «Побег» во внешнем мире, – объясняет Пандер, – а сейчас убивают членов конкурирующей банды: Совершенных, продававших «Побег» в Вертикалях.

Мы слышим, как со скрипом открывается еще одна камера, откуда пронзительный мальчишеский голос испускает какие-то неубедительные угрозы; и снова раздаются крики. Блю рыдает все сильнее.

– Мы должны помочь, – говорит Под, вставая на ноги. – Надо остановить их.

Игби тянет его обратно вниз.

– Ты спятил?! Они же чертовы психопаты.

– Я понимаю, – шипит Под в ответ.

– Зачем мешать убийцам?

– Замолчите, да заткнитесь вы все! – шепчет Малакай как можно громче, так, чтобы не услышал громила. – Дайте подумать.

Он размышляет секунд десять-двадцать, пока шайка хладнокровных бандитов убивает еще одного заключенного. Как рев животного, борющегося за свою жизнь, раздаются гортанные крики девушки.

– Можешь думать быстрее? – торопит Пандер. – Тот мелкий узнал мои тату, меня они убьют в первую очередь, когда вернутся.

Малакай встает, еще секунду медлит, а затем бежит к закрытой камере в противоположном от психопатов направлении. Он отпирает замок и открывает дверь.

– Они убивают твоих друзей, – кричит он в камеру, – скорее!

И повторяет то же самое с другими заключенными.

Я наблюдаю, как двое освобожденных держатся за руки с минуту – девушки лет семнадцати, невероятной красоты, обе с ярко-голубыми глазами, которые, кажется, переливаются, как лунный свет. Они Совершенные, в этом нет сомнений. Повернувшись, они бегут в направлении, откуда раздаются крики.

Малакай подходит к следующей камере, но прежде чем открыть ее, поворачивается ко мне:

– Прости, Лука.

Поначалу я в замешательстве, но когда он открывает дверь и велит заключенному поспешить на помощь друзьям, я понимаю, за что он извинился.