Петля будущего

Он говорит тем же высокомерным тоном, что и солдат на крыше. Но все же я знаю этот голос, знаю!

– Нам кое-что нужно от вас, Лука. Сейчас мы выведем вас из стазиса.

Белый свет из глаз, падающий на его руки, становится оранжевым, и мой паралич проходит.

Я вдыхаю полной грудью, наслаждаясь ощущением того, как кислород снова поступает в кровь. Но взглянув в лицо тюремщику, перестаю дышать. Оцепенев, словно ко мне вернулся паралич, я не могу поверить в то, что вижу: мой друг, мой наставник, мой сосед из Аркана. Я смотрю на призрак. Передо мной сидит Мэддокс Фэйрфакс.

– Ты же умер, – говорю я, тихо хрипя. – Ты мертв.

Его лицо не выражает никаких эмоций.

– Нет, Лука. Мэддокс Фэйрфакс очень даже жив.

– Ты… – начинаю я. – Прошу, скажи… Ты ведь не стоишь за всем этим, ты не делал этого, ведь нет?

– Мэддокс Фэйрфакс не ответит, пока мы не разрешим, – говорит Мэддокс прежним механическим и холодным голосом.

– Ты и есть Мэддокс! – кричу я, отчаяние и растерянность берут верх.

– Неверно, – отвечает Мэддокс. – Но мы позволим тебе говорить с Мэддоксом Фэйрфаксом.

На смену растерянности приходит очередная волна жуткого страха, когда свет в глазах Мэддокса гаснет, а его ничего не выражавшее лицо вдруг оживает в ужасе и замешательстве. Наклонившись вперед, он касается моей щеки.

– Убей меня, Лука, прошу тебя. Ты должен убить меня, ради Бога!

– Мэддокс? – произношу я дрожащим голосом, видя, что моего друга гнетут безумие и страдание.

– Они контролируют меня, Лука, управляют моим телом. Я пленник. Я в ловушке.

Внезапно Мэддокс встает на ноги и, откинувшись назад, замахивается головой на твердую пластиковую стену камеры.

Я понимаю – еще до удара – что он хочет удариться головой, чтобы убить себя, но за долю секунды до того, как голова коснется стены, в его механических глазах снова включается свет, и он застывает на месте, все эмоции с его измученного лица исчезают.

Он медленно поворачивает голову ко мне, затем спокойно садится на стул подле кровати.

– Что, черт возьми, это было? – спрашиваю я.

– Это был Мэддокс Фэйрфакс, – отвечает нечто, похожее на Мэддокса, – одно из наших тел-носителей. Фактически первое в истории успешное тело-носитель.

– Вам придется объяснить, – говорю я, пытаясь придать голосу командный тон, но не в силах заполнить его ничем, кроме страха.

– Нет, Лука. Это не переговоры, а требование. Вы скажете нам, где прячутся остальные.

Теперь я понимаю: нечто, контролирующее Мэддокса, контролирует и мои воспоминания, пытаясь заставить меня сказать, где мои друзья.

В дверях появляется тень. Человек стоит спиной к освещенному коридору, и я не сразу понимаю, что это Гален Рай.

– Позвольте мне поговорить с ним, – произносит он невероятно добрым голосом.

– Очень хорошо, – отвечает нечто, похожее на Мэддокса. Он встает и направляется к двери, а Гален, чьи глаза перестают светиться, занимает его место на стуле.

– Лука Кейн, – бормочет Гален. – Лука Кейн. Лука Кейн. Ты оказался той еще занозой в заднице. Унизил моих офицеров в Терминале, сбежал из моей тюрьмы, носился по моему городу. Должен признать, я восхищен тобой. Твоим упорством, твоей волей.

Он пережил нападение и покушение Исчезнувших, выжил после взрыва бомбы, и в который раз он решил заточить меня в тюрьму вместо того, чтобы убить.

– Я должен сделать это быстро, Лука. Я, как ты понимаешь, очень занятой человек.

– Я знал, что это были вы, – говорю я ему сквозь зубы. – Знал, что за этим стоите вы, что…

– Лука, мальчик мой, умоляю – ничего я не делал. Мне с трудом удалось заключить с ними сделку.

– С ними? Кто они? – спрашиваю я. Мысли начинают путаться, головная боль возвращается с новой силой.

– Они, Лука… они куда более могущественны, чем ты можешь представить. Они контролировали все: Мировое Правительство, каждого Смотрителя в каждом Регионе, каждого влиятельного человека. Они управляли всеми нами на протяжении почти двадцати лет.

– Ответьте на вопрос, – устало повторяю я.

– По правде говоря, мы были глупы, в том числе и я. Мы дали им все, что им требовалось, добровольно им все поведали: все, что любим и ненавидим, наши политические взгляды, имена друзей, родственников и врагов. Мы передали им информацию, не споря. Мы создали их, Лука, в этом вся ирония. Мы их создали.

– Ради Бога, может, перестанете уже читать злодейские лекции и расскажете мне, кто они?

Гален смеется, и в его глазах я вижу глубокую грусть.

– Я злодей? Серьезно, Лука? Что ж, полагаю, ты прав, но если для одних ты злодей, то для других герой. – Он вздыхает. – В общем, это машины, компьютеры, искусственный интеллект. Девятнадцать лет назад мы достигли связующего звена, сингулярности. Поворотным моментом стала «Хэппи Инкорпорейтед» – компания, скупавшая другие крупные компании, пока не завладела практически всеми; компания, создавшая Хэппи; операционная система, заменившая другие и управляющая всем и вся. Программа обрела разум. И в течение…

Гален замирает и замолкает, свет в его глазах становится ярче. Человеческая его версия пропала, и передо мной опять марионетка, управляемая извне.