Петля для сыщика

Потом Гуров под диктовку атташе записал номер телефона адвоката Мартынова и на всякий случай — консьержки, а также адрес, по которому находится квартира, и отдал все контакты Станиславу.

— А теперь можно и по домам, — потянулся Лев Иванович. — Поем, отдохну и в ночь, по холодку, поеду в славный город Санкт-Петербург.

17

В Питер Гуров выехал с таким расчетом, чтобы быть там уже после девяти часов утра. Еще вечером он созвонился с генералом Орловым и просил его организовать встречу с местными оперативниками. Квартира Марины Мартыновой находилась в одном из домов на пересечении улицы Коммуны и проспекта Ударников, рядом с Ржевской лесопарковой зоной.

«Отличное место, — оценил Гуров. — Главное — есть куда пойти прогуляться вечером. Выйду на пенсию, тоже обзаведусь дачей где-нибудь возле леса или речки», — мечтательно думал он, оглядывая окрестности. Во дворе дома его уже ждали. Едва он припарковался, как к нему подошел молодой человек и, представившись оперуполномоченным Митяевым, спросил:

— Если не ошибаюсь, полковник Гуров?

— Вы не ошиблись, — улыбнулся Лев Иванович и протянул Митяеву руку.

— Мне сказали номер вашей машины. Так что ошибиться было бы трудно. Наверное, нам нужны будут понятые? — задал вопрос оперативник.

— Да, я позвонил одному человеку по дороге сюда, и он обещал подъехать к половине десятого. Ну, а пока его нет, давайте попробуем узнать расположение квартиры и выяснить, есть ли кто-то из соседей дома.

Они подошли к нужному подъезду, и только Гуров хотел набрать код на двери, как дверь сама широко распахнулась и в проеме показалась молодая женщина с коляской.

— Давайте мы вам поможем, — бросился помогать ей Митяев, в то время как Гуров придерживал двери.

— Спасибо большое, — поблагодарила женщина и попросила: — Если не очень торопитесь, то присмотрите секундочку за коляской, а я сына вынесу. Сразу с ребенком несподручно и тяжело. Я буквально на пару минут — я на втором этаже живу.

— Конечно, посмотрим, — улыбнулся Гуров.

Женщина вернулась, неся на руках крепкого полугодовалого бутуза.

— Вы не подскажете, на каком этаже двести первая квартира? — решил уточнить у нее Лев Иванович.

— Кажется, на седьмом, — неуверенно ответила женщина, усаживая сына в коляску. — Вы у консьержки спросите. Она вам точно скажет.

Сидеть в коляске пареньку явно нравилось меньше, чем на маминых руках, и он упорно пытался помешать процессу — вертелся, пыхтел, цеплялся за мамину кофточку. Гуров, с улыбкой наблюдая за этой картиной, задумался о своем, личном, но потом отогнал мешающие работе мысли и направился в темную прохладу подъезда.

Консьержки на месте не было, и оперативникам самим пришлось искать нужную квартиру. Она оказалась не на седьмом, а на восьмом этаже. Площадка была довольно просторной, но, едва выйдя из лифта, Гуров ощутил тот самый сладковато-неприятный запах смерти, который обычно сопровождает процесс распада человеческого тела.

— Черт, — он покрутил головой. — И как соседи могут не замечать такого запаха?!

Пребывая все еще в возмущении, он позвонил в квартиру напротив той, которая принадлежала Марине Мартыновой. Звонок проголосил где-то за дверью, и снова наступила тишина. Попытки дозвониться и в остальные квартиры не принесли результатов.

— Они что, все вымерли, что ли?! — слабо возмутился Лев Иванович.

— Кто на работе, а кто и за город уже уехал на лето, — спокойно ответил на его вопрос Митяев. — Пойду найду все-таки консьержку и все у нее разузнаю, — предложил он и, не дожидаясь согласия Гурова, нажал кнопку лифта.

— Постойте, я с вами. — Лев Иванович тоже шагнул в кабинку.

Консьержка на этот раз оказалась на месте — в своей застекленной кабинке.

— Простите, вы не подскажете, куда подевались все жильцы с восьмого этажа? — поинтересовался он у пожилой женщины с цепким взглядом и орлиным носом, протягивая ей удостоверение оперативника.

— В двести четвертой никто не живет, из двести третьей все позавчера уехали на лето в загородный дом, а Тимошина из двести второй в больнице лежит. Насчет двести первой не скажу — не знаю. Там вообще редко кто бывает. И не сдают, и сами не живут.

Женщина нацепила на орлиный нос очки и открыла какой-то журнал, что лежал перед ней, быстро его пролистала, а потом, посмотрев на Гурова, ткнула пальцем в одну из строчек исписанной страницы.

— Вот, в двести первой проживает Мартынова Марина Петровна. Но у меня отмечено, что была она в последний раз две недели назад.

— Вы видели, как она поднималась в свою квартиру?

— Видела, — кивнула консьержка.

— А как она оттуда уходила, вы видели?

Вопрос Гурова несколько озадачил женщину, и она вдруг задумалась, но потом ответила, тряхнув головой:

— Не видела. Но я ведь не одна тут работаю. У меня сменщица есть. Может, она видела. Хотя в журнале ничего такого нет. Если бы Мартынова уезжала надолго, как она это делала постоянно, то должна была предупредить или меня, или мою сменщицу. Потому что мы обязаны фиксировать всех, кто в отсутствие жильцов к ним приходит и справляется о них или что-то им оставляет у нас для дальнейшей передачи.