Петля Мёбиуса

На Паллада было жалко глядеть: похищение господина Браманти ржавоглазыми поразило его до глубины души. Возможно, именно по этой причине он и стал отвечать на мой вопрос.

– Он – брат Великого Магистра! – выдохнул Паллад, на бегу перекладывая копье с левого плеча на правое. – Магистр умом ослаб совсем, когда алхимики его к истине пристрастили, оттого его милость Браманти алхимиков невзлюбил крепко. Но дева Марта на Магистра хорошо воздействовала, она его лечила, он при ней расцветал. И когда алхимики деву похитили, Магистр совсем занедужил с горя. Господин мой поклялся отомстить и вернуть деву!

– Откуда же известно, что именно алхимики такое учинили? – спросил я. Вокруг уже были лесные деревья, полыхала красным яркая сочная рябина на ветвях.

– У Магистра гостил один из них, приехавший в столицу из ваших мест, из окрестностей Урбоса. Ночью он уехал – и той же ночью пропала Марта!

Нежданно для всех нас, во всяком случае для меня, деревья закончились – я-то полагал, что мы углубляемся в лес и они, напротив, станут теперь расти все чаще; но нет, выяснилось, что это была лишь узкая полоса, за которой открылась обширная поляна, скорее даже не поляна, а луг посреди чащобы. От дальней стороны отходила лесная дорога, на середине возвышалось каменное строение вроде сложенного из крупных глыб конуса, очень широкое у основания, где темнел проем, вверху же увенчанное тонким шпилем. Вокруг тянулась ограда, слева бежал ручей, на другую его сторону вел узкий мосток, через который мчалась, топоча босыми пятками по хлипким доскам, толпа дикарей, несущих над головами господина Браманти. Узрев эту картину, я сбился с шага, чуть было не упал, ибо ощутил почти физически, как время натянулось и хлестнуло меня в лоб, пробив черепную кость, достигло глади моего рассудка, ударило в него, пустив круговые волны испуганного изумления: ведь я уже видел эту картину, видел луг посреди Веселого леса, каменное строение в его центре, видел ручей и ограду! Значит, тогда, выбравшись из тарабана, я двигался по кругу, по большому кольцу, часть коего пролегла через болото… Да! Я уже видел все это, как и нечто иное, более странное и значимое, некие события, что, как показалось мне внезапно, раз за разом повторялись в моей жизни, но которые я после забывал – размытые силуэты проступили на дне рассудка, обозначились четче после того, как изумление всколыхнуло воды сознания, я почти увидел их, почти вспомнил, что же происходило со мной тогда… Но нет, вспомнить было никак невозможно, и время распрямилось вновь, а если и не распрямилось, то, по крайней мере, натянулось, сузившись, оставив за своими пределами то, что я уже неоднократно переживал.

Я отдавал себе отчет в том, как путано и странно все это, но мысли, одолевшие меня, когда я во второй раз – или в десятый? или в сотый? – узрел луг с коническим зданием, были и впрямь крайне беспорядочны.

Но главное, что я осознал четко и ясно: здание – это и есть Alma mater алхимиков.

Тем временем дикари, преодолев мосток, один за другим вбегали в проем у основания постройки.

– Что это они по кругу? – воскликнул Паллад. – Напрямик, напрямик бежим! Сейчас же догоним их, тогда и разберемся со всем!

И вправду – для чего-то ржавоглазые обежали здание слева, хотя между краем леса и Alma mater лежала земля, заросшая густой травой, и прямой путь был куда короче, вот разве что невысокая ограда пересекала его.

Впрочем, ограда эта не могла стать существенным препятствием. Адвокаты Бога с Палладом во главе устремились к ней, и хотя в голове моей шевельнулось сомнение (почему же дикари избрали окружной путь, зная, что их преследует толпа разъяренных воинов, для чего они помчались в обход?), я побежал со всеми. Дикари скрылись в проеме, который теперь был прямо перед нами и к которому они подобрались таким странным манером – гуськом двигаясь вдоль стены постройки.

Вскоре мы были возле ограды. Я мчался в хвосте толпы, бегущие впереди воины принялись перескакивать через оплетенные толстыми стеблями колья высотою менее чем в половину человеческого роста. Сложенное из одинаковых булыг здание высилось над нами; ни оконца, ни двери не было видно в нем, лишь темный проход возле мостка, протянувшегося через ручей. Один за другим мы преодолели ограду, и, невзирая на то что все еще бежали, то бишь двигались быстро, невзирая на тревожность происходящего, мне почудилось, что ход времени вновь замедлился, выровнялся… как вдруг оно устремилось вперед с ужасающей резвостью! Произошло то, чего не ожидал никто из нас, нечто страшное и удивительное. Сейчас скажу – что.

Разверзлась твердь.