Петр Алексеевич и Алексей Петрович. Исторический роман. Книга вторая

Тихо вошли в комнату. Петруша раскинулся поперек широкой постели в одной сорочке. Груда одежды лежала рядом на полу. Могучая грудь равномерно вздымалась – по молодости он еще не храпел. По лицу бежали тени снов, то радостных, то тревожных, на полу разлилось пятно блевотины, издающей смрадный запах, она же стояла в углах рта и медленно стекала по круглому, мягкому подбородку. Царь спал беспробудно и беспросыпно.

– Ну что, начнем будить?– спросил князь, видя, что то будет нелегкая задача.

–Буди-буди, настойчиво повторила матушка.– Нагрянут – так сами разбудят.

Князь взялся за плечо царя, слегка потряс. Петр застонал, перевернулся и продолжал спать. Голицын потряс крепче. Безрезультатно. Тогда князь схватил Петрушу за оба плеча и тряхнул, как следует. Петруша открыл глаза, ничего не понимая.

– Что за черт? Кто посмел? Стража!

–Петруша, вставай, – наклонилась к нему матушка.– Заговор. Стрельцы идут.

– Кто? Где? За кем идут?– вскричал царь, огругляя в ужасе глаза, и, наверно, думая, что то происходит во сне, как не раз уже случалось.

– Стрельцы на дворе,– тоже крикнул князь, зная страх Петруши перед ними.

Петр ошалело посмотрел на Голицына, перевел взгляд на тревожное лицо матери, вспоминая ее глаза тогда … в Кремле, когда бросали на пики Матвеева … такие самые … Потом дико закричал:– а- а-а, – и кинулся из опочивальни. Голицын бросился за ним:– Петр Алексеевич. Петруша, Петя, да куда же вы?– кричал он вдогонку царю, который, обезумев, огромными прыжками мчал через двор в конюшню. Князь бросился за ним. Его обогнал Сашка Меншиков, который спал в углу опочивальни, тоже пьяный вдрызг, но быстро протрезвел и сейчас пытался догнать царя. Петр вскочил на первую попавшуюся лошадь и во весь опор помчал со двора. За ним вылетел денщик, затем Голицын, потом Федор Головкин со свитой из двадцати человек. Остановились только в Соколиной роще.

– Теперь куда?– спросил Петр, тяжело дыша.

– В Троицу, государь,– ответил Голицын.– Оденьтесь поначалу. Уж холодно, простыть можно.

Головин протянул царю одежу. Петр стал неловко одеваться, то и дело не попадая в рукава и ботфорты. Денщик и постельничий слезли с лошадей и стали помогать. Наконец вся кавалькада двинулась в Троице-Сергиевский монастырь. Перед воротами остановились, приосанились, поправили одежду, особенно у Петра Алексеевича, стали порядком. На монастырской площади их встретил архимандрит. Петр бросился ему на грудь, зарыдал, весь сотрясаясь: «Отче, прибегаю к тебе … они хотят меня убить … Зачем я родился на свет … что я им сделал? … всю жизнь за мной гонятся … Зачем мне такая жизнь? … ненавижу … ненавижу … изрублю всех … или они меня».

Викентий гладил его по голове сухой, морщинистой рукой, успокаивал: « Буде, буде … бог нас не оставит. Верно, что приехал к нам …з десь будет покойно … токмо не надобно ожесточаться сердцем. Христос муки терпел страшные, а заповедал »не убий» Так и нам потребно поступать. Они – овечки заблудшие. Просветятся – поймут, что были неправы, станут верными твоими слугами, аки апостолы Христовы, они тоже не сразу приняли святителя … все будет хорошо, все будет по-божески».

На следующий день прибыла с беременной невесткой царица во главе потешного войска. Преображенский и Семеновский полки прошли парадом по монастырской площади с равернутыми знаменами, с барабанным боем стройными шеренгами, демонстрируя выучку и дисциплину. Настроение царя заметно улучшилось. Никакого нападения на Преображенское не призошло, сообщения опять оказались ложными, но процесс, как говорится, пошел.

Еще через день под руку царя стал полк Лаврентия Сухарева, затем полк хитрого Ивана Цыклера, сыгравшего не последнюю роль в победе Софьи семь лет назад. Теперь он поставил на Петра. Сие уже говорило о многом. Многие стрелецкие полковники призадумались: уж ежели Цыклер пошел в Троицу – значит у Петра козыри посильнее Софьиных.

Глава сорок восьмая. Великое сидение

Как часто бывает, что мероприятия, планируемые самым тщательным образом, вдруг срываются по нелепым причинам или случайному совпадению неблагоприятных обстоятельств. И наоборот, события, которые не предвещают ничего хорошего, вдруг оборачиваются счастливым исходом.

Так случилось и на сей раз. Паническое бегство превратилось в неожиданную победу, которой никто не предполагал. Здесь главное оказаться в нужное время в нужном месте. Таким местом для царицы и ее окружения стал Троице-Сергиевский монастырь. Под прикрытием его надежных стен бежавшие отдышались, избавились от страха, одумались, сосредоточились и под командой опытных руководителей перешли в наступление.

Во все стрелецкие полки полетели указы Петра, написанные Борисом Голицыным, с требованием немедленно явиться под Троицу. И потихоньку один за одним потянулись туда стрелецкие гуси. Не дождавшись четких указаний от своего начальника Василия Васильевича Голицына, ушел к Петру с наемной пехотой славный шотландец Гордон. Видя такое, бояре, прячась друг от друга, поворачивали возки на Ярославскую дорогу, ведущую к монастырю.