Петр Алешкин. Собрание сочинений. Том 3

Деркачев расплатился с таксистом неподалеку от дачи, вылез из машины и направился к калитке, издали увидев открытую дверь веранды. Он шел не оглядываясь, уверенно. Оперуполномоченные наблюдали за ним из машины. Когда Деркачев открыл калитку и вошел в палисадник одной из дач, машина медленно подъехала ближе, остановилась за деревьями. Оперуполномоченные вышли из нее и двинулись к калитке. Сквозь ветви деревьев видно было, как Деркачев стоял спиной к входу в палисадник рядом с открытой дверью веранды и прислушивался к чему–то.

Он, подходя к даче, увидел возле ступенек туфли Маркелова. «Что это они здесь валяются?» — удивился он и услышал в комнате незнакомый мужской голос.

— Верочка! — говорил мужчина со злостью. — Ну что тебе это даст? Что ты от этого выиграешь? Я лишусь всего, но и ты окажешься у разбитого корыта!..

Вера что–то тихо отвечала.

— Ну смотри! Дело твое! — громко и зло сказал мужчина.

И сразу же в комнате раздался какой–то стук, будто упал стул, сдавленный крик женщины, короткое ругательство мужчины, снова что–то с шумом упало, и послышались звуки борьбы, хрип. Деркачев влетел в комнату и увидел на полу два извивающихся тела. Мужчина обеими руками сжимал горло Веры. Она хрипела, билась, извивалась по полу с перекошенным лицом. Деркачев кинулся к ним, схватил мужчину за волосы и рванул в сторону. Артамонов отлетел к стене, но тут же, как кошка, вскочил и бросился на Деркачева. Они покатились по полу. Маркелов слышал разговор Василия Степановича с Верой, слышал, как она захрипела. Он понял, что Артамонов начал ее душить, и сжался за дверью, зная, что никогда уже не забыть ему этого. И тут кто–то мелькнул мимо него в комнату. Раздался вскрик Артамонова, стук. Маркелов, чувствуя, как доски прогибаются под его ногами, вышел из–за двери и заглянул в комнату. Вера неподвижно лежала возле стола, а Артамонов и Деркачев катались по полу. Было видно, что Деркачев сильнее. Наконец он оказался сверху, обеми руками ухватил Артамонова за волосы и начал бить головой об пол. Маркелов, дрожа, огляделся, ища что–нибудь, чем можно было ударить Деркачева. В коридоре на стуле он увидел молоток, сжал его мокрыми вздрагивающими пальцами и шагнул в комнату. Из–за непонятного звона и шума в ушах он не слышал быстрый стук шагов в коридоре.

— Ни с места! — громыхнуло сзади.

Маркелов выронил молоток и пригнулся, закрыв рукой затылок, словно защищаясь от удара.

Крикнул Морозов. Он влетел в комнату впереди Трофимова. Вслед за ними появился Николай. Морозов увидел на полу неподвижную девушку, Деркачева, сидевшего верхом на Артамонове, выхватил пистолет и рявкнул:

— Встать! К стене! Все к стене!

И подтолкнул в спину Маркелова. Виталий Трофимович, по–прежнему не оглядываясь, подковылял к стене и уперся в нее обеими руками. Деркачев поднялся медленно и шагнул к Вере, но Морозов снова крикнул резко:

— К стене! — и сказал Трофимову: — Посмотри девушку.

Артамонов сидел на полу и, морщась, держался рукой за затылок.

Трофимов нащупал у Веры пульс:

— Жива!

Он бережно поднял девушку и понес к дивану.

Предательство документальная повесть

Жизнь сюжетна. И в этой истории есть своя завязка, развитие действия, кульминация и развязка. Все персонажи живут и здравствуют, имена почти всех знакомы читателям, которые интересуются литературой. Ни одного вымышленного имени в повести нет.

1. Завязка

В начале ноября 1989 года были у меня вечером московские прозаики Валера Козлов, Роман Федичев и Анатолий Кончиц. Я в то время возглавлял созданное мной литературно–редакционное агентство «Глагол», а Козлов с Федичевым были его членами. Мы только что выпустили книгу Сергея Максимова «Нечистая, неведомая и крестная сила», сдали в типографии книги Николая Бердяева «Судьба России», сборник документов и воспоминаний «Отречение Николая II» и альманах «Глагол». Дела шли успешно, и, должно быть, вечер мы провели в обсуждении издательских дел. Жена Кончица оформляла альманах. Гости собрались уходить, как затрещал телефон. Звонил секретарь парткома Московской писательской организации Иван Уханов. Я был его заместителем.

— Петр, сказал он, — сегодня секретариат был. Решили тебя предложить директором издательства «Столица». Как ты к этому относишься?

— Меня?! — удивился и засмеялся я. — Да вы что? Очумели?

— Ты подумай…

— И думать нечего! Вы тоже выбросьте из головы. Лучше Кравченко кандидатуры нет.

— Он отказался.

— Все равно, обо мне и речи быть не может…

Я положил трубку, ни на секунду не сомневаясь, что поступил правильно.

— Директором в «Столицу» предлагают. — смеясь, сказал я ребятам.

Признаться, приятно было, что мне предложили и приятно, что я отказался.

— Зачем отказываться? Иди! — сказал Кончиц.

— На черта мне такой хомут, у нас свое издательство.

— «Глагол» — одно, а «Столица» — другое!

«А может, зря отказался? — мелькнула шальная мыслишка. — Нет, все правильно!»