Петр I

В воскресенье, 30 мая, он отправился с Бельгардом, сыном д’Антена и преемником его по управлению зданиями и многими станциями, обедать к д’Антену в Пети-Бур. После обеда д’Антен показывал ему Фонтенбло, где царь провел ночь; а на другой день они поехали на охоту за оленем, которую имел честь разделять с ними граф Тулузский. Место несколько понравилось царю, а самая охота вовсе не понравилась, где он чуть не упал с лошади; упражнение это он нашел чересчур сильным, к какому он не привык. По возвращении он изъявил желание обедать один со своею свитою на острове в пруде на фонтанном дворе и возвратился в Пети-Бур в одной карете с тремя лицами из своей свиты.

Во вторник, 1 июня, он внизу террасы Пети-Бура сел в лодку и отправился водою в Париж. Подъезжая к Шуази, он приказал остановиться для того, чтобы осмотреть дом и сады. Любопытство это заставило его войти на минуту к принцессе де Конти, которая тут находилась. После прогулки он опять сел в лодку и велел провезти себя под все парижские мосты.

В четверг, 3 июня, восьмой день праздника Тела Господня, из отеля Ледигьер он видел крестный ход из прихода св. Павла. В тот же день он отправился ночевать в Версаль, который ему хотелось еще раз осмотреть с большим досугом. Здесь ему очень понравилось. Он пожелал также провести ночь в Трианоне, потом три или четыре ночи в павильонах Марли, находившихся близ замка, который для него был приготовлен.

В пятницу, 11 июня, из Версаля царь отправился в Сен-Клу, где осматривал самый дом и посетил девиц в их классах. Принят был он здесь по-королевски. Он хотел также видеть г-жу Ментенон, которая, узнавши о любопытстве царя, легла в постель, велев закрыть все окна занавесями и оставив лишь одно полуоткрытым. Царь вошел в ее спальню, отдернул занавеси на окнах, а потом и занавеси постели, пристально и вдоволь посмотрел на г-жу Ментенон и, не сказав ей ни слова, ни она ему, не сделав даже признака поклона, ушел. Я узнал после, что она была очень удивлена и еще более оскорблена таким поступком; но покойного короля уже не было на свете. В субботу, 12 июня, царь возвратился в Париж¹³.

Во вторник, 15 июня, он отправился рано утром к д’Антену. Занимаясь в этот день с герцогом Орлеанским, я в полчаса кончил работу; герцог был этим изумлен и хотел меня удержать. Я ему отвечал, что могу иметь честь быть у него всегда, а царь скоро уезжает и я его еще не видал. Для сего я и отправился к д’Антену. Туда не впускали никого, кроме лиц приглашенных и некоторых дам, приехавших с герцогинею и ее дочерьми для того, чтобы видеть царя. Я вошел в сад, где царь прогуливался. Маршал де Тессе, увидавши меня издали, подошел ко мне с намерением представить меня царю. Но я попросил его отложить это намерение и вести себя так, как будто вовсе не замечает моего присутствия: потому что мне хотелось вдоволь насмотреться на царя, опережать и поджидать его, чтобы удобнее видеть, чего я не мог бы сделать, если бы он знал меня. Я попросил маршала сообщить об этом и д’Антену, и, с этою предосторожностью, я удовлетворил своему любопытству сколько мне хотелось. Царь показался мне довольно разговорчивым, но везде вел себя как властелин. Он вошел в один кабинет, где д’Антен показывал ему разные планы и некоторые редкости, причем царь делал много вопросов. Здесь-то я видел конвульсивные движения, о которых говорил. Я спросил маршала, часто ли они случаются, и он отвечал мне: несколько раз в день, и особенно когда царь забывает воздержать их. При входе в сад д’Антен провел царя по нижним покоям и доложил ему, что там находится герцогиня с дамами, которые нетерпеливо желают его видеть. Царь не отвечал и позволил себя вести. Он пошел тише, повернув голову к тому месту, где стояли зрительницы; посмотрел на них всех, сделав при этом едва заметное наклонение головы, и прошел гордо; судя по тому, как он принимал других дам, я думаю, что он оказал бы более учтивости и этим, если б здесь не было герцогини, изъявившей претензию на его визит. Он показывал даже, будто не хочет знать, которая из дам – герцогиня, и не спросил об имени ни одной из них. Таким образом я уже около часа не оставлял его и смотрел на него беспрестанно. Наконец я увидел, что царь это заметил: я стал осторожнее, опасаясь, чтобы он не спросил, кто я. Пред самым приходом царя во дворец я опередил его и вошел в залу, где накрыт был стол. Д’Антен, всегдашний угодник, нашел средство достать портрет царицы, весьма похожий; он поставил его на камин, с надписью в стихах в похвалу царицы, – этот сюрприз очень понравился царю. Как он, так и свита его нашли портрет очень похожим.