Петр I

К началу августа 1700 года, когда Петр наконец-то получил от Украинцева радостное известие о заключении тридцатилетнего мира с Османской империей, войска Фридриха Августа стояли под Ригой, которую никак не удавалось взять. Войско датского короля Фредерика IV вторглось в Голштинию. Вступление в войну России сулило восемнадцатилетнему шведскому королю Карлу XII невыгоднейшую войну на три фронта… Можно с уверенностью предположить, что участники антишведской коалиции не сомневались в своей победе. Но, как скажет позже Лев Толстой: «Чисто писано в бумаге, да забыли про овраги, как по ним ходить». Еще до выступления русских войск в поход Карл XII нейтрализовал датчан, внезапно высадившись с отборным пятнадцатитысячным войском у стен Копенгагена. В перевозке войск шведам помогли британцы, не желавшие усиления Дании, германских княжеств и России. Король Фредерик благоразумно капитулировал, и антишведская коалиция сократилась до двух участников.

Продвижение русских войск к Нарве, осложненное осенними дождями, растянулось на добрые полтора месяца. Авангард подошел к месту назначения 23 сентября, а последние отряды подтянулись лишь к середине октября. 20 октября русские начали обстреливать Нарвскую крепость и делали это на протяжении двух недель, пока не закончились боеприпасы. Петр, теперь пребывавший в чине капитана бомбардирской роты Преображенского полка, был разочарован тем, что стены крепости устояли, но духом не падал – надеялся взять Нарву измором.

Тем временем шведский король спешил к Нарве и прибыл туда к 18 ноября. От Копенгагена, заметьте! Подобной быстроты Петр не ожидал. Известие о скором прибытии Карла в Ливонию царь получил еще во время пребывания в Твери, по поводу чего написал генерал-фельдмаршалу своей армии Федору Головину следующее: «И о том я многократно думал, истина ль или подлог? И буде истина, то, конечно, датский [король] осилен. Мы пойдем отсель завтра до Новгорода, не мешкав». Царь надеялся, что численное превосходство поможет ему одержать победу. По разным данным, у Карла было от десяти – двенадцати тысяч солдат, а у Петра – около сорока тысяч.

18 ноября 1700 года, когда шведы были уже на расстоянии вытянутой руки от Нарвы, произошло одно из самых непонятных… нет, пожалуй – самое непонятное событие петровского периода. Внезапно Петр и его фельдмаршал Головин отбыли из-под Нарвы, передав командование войсками герцогу Карлу Евгению де Круа, голландцу, прежде служившему в звании фельдмаршала у Фридриха Саксонского. Шотландец барон фон Алларт, перешедший на русскую службу с саксонской одновременно с герцогом де Круа, писал в своей «Истории Петра Великого»: «И тако над всеми войсками команду поручили Герцогу Фон Круа, яко Генерал-Фельдмаршалу, и хотя оный Герцог в приятии сей команды крепко опрошался, однако же Его Величество те его резоны апробовать не соизволил, и что уже и прежде сего намерение было оному Герцогу ту команду поручить, но для некоторых приключившихся обстоятельств удержалося».

Накануне решающего сражения царь и его доверенный военачальник передают командование войсками не пойми кому (будем уж называть вещи своими именами!) и бегут прочь… Почему? Впоследствии в «Гистории Свейской войны», инициатором создания которой и редактором был сам Петр,[46] этот шаг получил следующее объяснение: «Против [накануне] восемнадцатого числа государь пошел от армии в Новгород для того, чтобы идущие достальные полки побудить к скорейшему приходу под Нарву, а особливо чтоб иметь свидание с королем польским». Объяснение не выглядит убедительным – побудить полки к скорейшему приходу можно было и через гонца, для этого не нужно ехать самому в компании своего фельдмаршала. И чем могло помочь «свидание с королем польским», когда шведы уже стояли под Нарвой, ведь авиации и ракет дальнего радиуса действия в то время не было? Даже если бы Фридрих бросил все свои войска к Нарве, то успели бы они, что называется, «к шапочному разбору».

Легкомыслие?

Нет, этот недостаток не был свойственен Петру. Он думал скоро, но обстоятельно.

Трусость?

И этим недостатком Петр не обладал.

Единственным логичным объяснением скоропалительного отъезда из-под Нарвы представляется забота о сохранении собственного престижа. Поняв, что против Карла не устоять, Петр решил возложить позор поражения на герцога де Круа. С моральной точки зрения подобный поступок выглядит не очень-то красиво, но давайте попробуем поставить себя на место Петра. С турками на Азове вышло не так ладно, как хотелось, а теперь еще и шведам сражение проиграть? Так, чего доброго, подданные окончательно разочаруются в царе, тем более что поводов для недовольства у них имеется изрядно. Да и вообще государю, как помазаннику Божьему, положено быть непобедимым и непогрешимым. Так что пусть сражение проигрывает герцог де Круа…