Петр Николаевич Дурново. Русский Нострадамус

Что касается Государственной Думы по третьеиюньскому избирательному закону, то В. И. Гурко утверждал, что П. Н. Дурново будто бы вел с нею «систематическую войну» и «всемерно стремился сократить всякую ее инициативу»[856]. Представляется, что это не так. В планы правых уже не входило изменение положения о Государственной Думе: «новый строй» открывал и для правых ряд новых возможностей.

Критические замечания П. Н. Дурново по адресу Думы, иногда резкие, были обоснованными и справедливыми. Так, он резонно возражал тем, кто боялся разномыслий с Думой и призывал не обращать внимания на «мелочи и пустяки» поступающих из Думы законопроектов: «Я держусь другого мнения, я нахожу, что Государственный Совет есть учреждение совершенно нейтральное: ему нет дела, какое учреждение пострадает и как пострадает, Государственный Совет рассматривает законопроект, и рассмотреть и разрешить его он должен в пределах своего опыта, знания и совести. Затем, если с Думою по этому поводу будут разногласия, если Правительство потерпит от этого неудобства – эти соображения не должны ложиться в основание обсуждаемого законопроекта».

Решительно протестовал против «распространительных толкований Основных Законов в сторону расширения компетенции и полномочий Законодательных Учреждений».

Доказывал, что «только одно Правительство может судить, нужно ли произвести расход и в какой степени он неотложен. <…> Государственная дума, как молодое Законодательное Учреждение, несомненно склонна давать деньги, не считая, на благотворительные, учебные и другие приятные цели». Государственный совет должен «сдерживать такие весьма естественные стремления Государственной Думы». И мотивировал вполне убедительно: «Министр финансов гр. С. Ю. Витте совершенно правильно возражал, что Россия не есть такая страна, в которой во всякое время можно найти деньги, это не Франция, не Англия, не Германия, где внутренний заем может дать сотни миллионов. Россия есть государство, в котором должен быть денежный запас для разных непредвиденных и неотложных потребностей, и это совершенно оправдалось действительностью».

По мнению П. Н. Дурново, «правительство обязано» отстаивать свою точку зрения перед Думой и не спешить с нею соглашаться. «Взвешивать мотивы того или иного решения Государственной Думы есть обязанность тех учреждений, которые с Государственной Думой имеют дело».

Справедливо упрекал Думу в низком уровне юридической техники: «Законопроекты, которые поступают к нам большею частью, позволю себе сказать, в редакционном смысле недостаточно хорошо составлены, не обоснованы на действующих законах по другим отраслям законодательства, часто они заключают в себе декламационный характер, мало того, нередко заключают в себе такие основные мысли, которые стоят вне русского государственного управления и устройства. Поэтому мы, в Государственном Совете, очень часто беремся за переделку этих законов, и на переделку эту затрачивается очень много времени и, по правде сказать, иногда даже сил больше, чем мы можем затратить»[857]. По мнению Л. А. Тихомирова, это одна из заслуг Дурново как государственного человека: он «учил Гос[ударственный] Совет и Гос[ударственную] думу умно законодательствовать, учил их законодательной технике. Последнему Дурново придавал огромное значение, и – как сам мне высказывал – считал эту деятельность достаточной траты своих сил. “Это было, – говорил он – очень важно”. Тут вопрос не в направлении, а в правильной технике, соображении всех обстоятельств, предохранения закона от противоречий и т. п.»[858]

П. Н. Дурново был категорически против спешки в законодательной деятельности, которой, по его мнению, страдали как Дума, так и правительство. «Разрушить все старое гораздо легче, нежели создать что-либо новое: проектируются новые, небывалые у нас учреждения, новые институты с такой поспешностью, о которой мы никогда не слыхали, и делается страшно, а что если это вдруг вступит в действие, старое упразднится, а затем, что совершенно неизбежно, многое или почти все новое окажется негодным?» «Во имя государства, во имя необходимости, – призывал он, – надлежит охранять то, что существует. Мы не знаем, что будет дальше, но вести законодательство в темную комнату нельзя, нужно всегда сохранять уверенность куда мы идем».

При этом непременно следовало соблюдать ту благоразумную и осторожную «постепенность, которая требует – чтобы законы <…> не были круто издаваемы и чтобы существующий порядок жизни по возможности постепенно изменялся».

И, наконец, закон нужно писать «так, чтобы разумные люди его понимали и чтобы смысл его был применяем ко всем тем случаям, которые в законе не предусмотрены и которых предусмотреть невозможно»[859].

П. Н. Дурново и новая редакция Основных Законов