Петра

— Вот этим и не нравится, — поморщился старпом. — Вспомни, как обычно первокурсницы себя в первый день ведут. Глаза — во! Походка деревянная. За столом сидят, словно аршин проглотили. «Да, сэр, нет, сэр»… слова лишнего не вытянешь.

— Ну, девчонка всё-таки из флагманов.

— И что? Мало мы тут флагманов повидали? Назови хоть одну, чтобы в первый раз в кают-компании оказавшись, шутила за столом, байки рассказывая?

— Да, — Ричард невольно хмыкнул. — Нашего болвана Миллера она неплохо срезала. Кстати, ты ему там объясни, чтобы в следующий раз рот закрытым держал. Только аккуратно, не хватало нам ещё проблем с его папашей.

Старпом в ответ снова поморщился. Сынки сенаторов, конгрессменов и прочих больших шишек были настоящим проклятием учебных кораблей Объединённого флота. Потому как с одной стороны здесь шла полная выслуга, со всеми положенными боевыми, а с другой, не надо было рисковать головой, охраняя купцов в конвоях или бороздя сумрак месяцами. Вот и пропихивали сюда всеми правдами и неправдами сынков, племянников, дочек, внучек и прочих родственников, которым надо получить красивую запись в личном деле, чтобы потом козырять перед репортёрами да избирателями своей самоотверженной службой на переднем крае защиты человечества.

— Лейтенант Миллер уже проявил служебное рвение и вызвался вахтенным на время следующей стоянки в порту, — бесстрастно доложил он.

— Что же, — Ричард глубокомысленно хмыкнул. — Будем надеяться, что этого хватит.

— Будем, — судя по голосу старпома им только и оставалось, что надеяться.

— Ладно, — Ричард отмахнулся. — Чёрт с ним, с болваном Миллером, девчонка-то чем тебе не понравилась?

Старпом снял фуражку, повертел её, словно в раздумье…

— Рик, будь мы в шпионском фильме, я бы сказал что-то вроде: «она не та, за кого себя выдаёт». Слишком спокойна, ведёт себя, словно не первый раз на корабль попала, а с другого борта перевелась.

— Уолли, не начинай, — теперь уже Ричард поморщился. — Ты всегда был перестраховщиком. Девчонка из Школы, а там мозгокрутов больше, чем крыс у нас в трюме.

— Рик, школа на берегу, а ты лучше меня знаешь, как канмусу в море меняются.

Ричард пыхнул сигарой.

— Уолли, тебя послушать, так у нас сейчас в кубрике ещё одна Нагато сидит.

Старпом, помолчал, пристально глядя на него, медленно качнул головой…

— Заметь, Рик, ты сам это сказал.

Примечание к части

Так как все уже забыли, что там было раньше, напомню:

«Инициация канмусу проходила по-разному. Большинство просто получали фрагменты из прошлой жизни своего стального альтер-эго, которые спокойно укладывались на существующую личность и со временем лишь „распаковывались“ безболезненно дополняя человеческую память, но бывало и так, что воскрешенная сущность корабля буквально стирала прошлое Девы, „записывая“ вместо него дикую смесь из воспоминаний громадной боевой машины и ее экипажа. И тогда получались канмусу вроде ненавидящей американцев „Невады“ (1), боящейся яркого света „Пенсаколы“, или никогда не улыбающейся „Нагато“.»

Часть 39

В принципе выход в море с носителя мало чем отличается от минной постановки с десантного корабля. Боевая форма устанавливается на специальную тележку, по рельсам выкатывается на стартовую позицию, затем, корабль сбавляет ход до пяти-семи узлов, в корме распахивается шлюз и опускается рампа док-камеры, по бокам которой раскладываются специальные решётки, «разглаживающие» кильватерный след.

Забираешься в обвес, проводишь предстартовый тест, выпускающий даёт добро, старшина моторной команды жмёт кнопку у себя на пульте, и вперёд. В смысле, назад. Потому как в воду скатываешься спиной по ходу движения. Всё просто.

Возвращение на корабль куда сложнее. Надо чётко зайти в створ док-камеры, уравнять скорость, «попасть на вилку» (выдвижная балка с зацепом характерной формы, для втягивания обвеса в трюм), закрепиться, затем аккуратно встать на поданную под ноги тележку, чтобы «коньки» в захваты попали… в общем, процедура нифига не простая даже в тренировочном бассейне.

Почему нельзя просто, «бухая сапожищами», подняться по рампе на своих двоих? Можно, конечно. Правда, что останется от нашей «обувки» (предназначенной для движения в воде, если что) после похода по металлической палубе… это большой вопрос. Да и саму палубу какая-нибудь канмуска-линкор «коньками» так отперфорирует, что проще будет кусок настила вырезать и новый наварить.

Выбравшись из расположенной прямо в трюме крохотной душевой и привычно покрутившись перед проверяющим целостность гидрокомбинезона старшиной, я подошёл к детёнышам, что нетерпеливо переминались, жадно поглядывая на выкатывающих обвесы механиков.

— Так, детёныши, специально для вас… Если когда-нибудь узнаю, что вы решили глупо повыделываться и пофорсить на виражах… вы меня очень сильно разочаруете.

— Но флагман, другие же так делают, — недовольно насупилась Минск. — Это круто.