Петропавловская оборона

С 3 по 17 октября противник ежедневно обстреливал берег и казармы. При этом уничтожено было много леса. Через несколько десятков лет путешественник В. К. Арсеньев видел развалины казарм и следы большого пала, пущенного зажигательными снарядами англичан. Что же касается людских потерь в отряде есаула Пузино, то они оказались незначительными: двое казаков убито и трое ранено.

Русское командование выслало па помощь Александровскому посту подкрепления, однако повторить десант неприятель уже не решался.

На этом в сущности война аигло-французов против русского Дальнего Востока закончилась. Лишь в следующем, 1856 году, уже после того, когда обе стороны узнали о заключении мира, английский фрегат «Пик» под командой битого под Петропавловском Нпкольсоиа . вошел е Императорскую гавань и сжег несколько домов Константиновского поста.

Это был прямой разбойничий поступок, но он не выпадал из англо-французского стиля ведения войны, когда «расчет строился не на крупных военных операциях, а на неожиданном ударе, на желании захватить врасплох, н'а авантюре»¹²³ (Энгельс).

Неудачи союзников в дальневосточной кампании 1855 года оказались более тяжелыми, чем даже разгром под Петропавловском. Всюду, куда они нацеливали свои удар^ он не приносил никакого результата.

Полностью оправдала себя тактика русского командования. Вместо ослабления русский Дальний Восток окреп, вышел из войны более заселенным, созданы были новые населенные пункты, новые порты.

Вместе с первым и вторым сплавами в низовья Амура прибыли переселенцы — крестьяне Иркутской и Забайкальской губерний, основавшие между Мариинском и Николаевском три селения — Иркутское, Богородское и Михайловское. С тех пор ежегодно, во все возрастающем количестве сюда шли казаки и русские крестьяне. Началось заселение Среднего Амура. «...Сибирские линейные казаки медленно, но неуклонно продвигают свои станицы от Даурских гор к берегам Амура, а русская морская пехота окружает укреплениями великолепные гавани Маньчжурии»,¹²⁴ — писал Энгельс.

Бесславные действия англо-французского флота в 1854—1855 годах на Дальнем Востоке расценивались общественным мнением как поражение союзников и победа русских.

Позорные неудачи англичан на Балтийском и Белом морях, па Тихом океане, как замечали Маркс и Энгельс, показали «английскому народу, что его флот так же прогнил, как и его армия».¹²⁵

Прекрасной иллюстрацией к этой оценке могут служить многочисленные отклики английской и американской печати по поводу дальневосточных событий. «Эдинбургское обозрение» осторожно писало: «Способность,

высказанная русскими командирами в последнюю войну, доказывает, что они несравненно лучше знакомы с этими водами (Тихого океана. — А. С.), чем офицеры британского флота».

Более решительно высказывалась такая влиятельная газета, как лондонский «Таймс». Признав поражение аи-гло-французов на Тихом океане, она заявляла: «Русская эскадра под командой адмирала Завойко переходом из Петропавловска в Де-Кастри и потом из Де-Кастри нанесла нашему британскому флагу два черных пятна, которое не могут быть смыты никакими водами океанов вовеки».

Американец капитан Уйтингам, бывший свидетелем кампании 1855 года на Тихом океане, дает убийственную характеристику англо-французским флотоводцам. В частности, он пишет, что русские «не встретили ни в Севастополе, ни в восточной оконечности их государства, у предводителей своих врагов, ни врожденных талантов, ни умения командовать».*

Гонконгская газета «Регистр», ставя в вину адмиралу Стирлингу двукратный уход русских, называла его старой бабою. О нем и его помощнике командоре Эллиоте «Юнайтед Сервис гэзетт» писала в 1856 году: «Распространился слух, что адмиралтейство намеревается отозвать как адмирала, так и командора, и действительно только этой мерой можно будет удовлетворить справедливость и успокоить народное негодование, потребовав от них отчета о каждом судне русской эскадры».

В Охотском море «британский флаг был позорно уни-♦ «Морской сборник». >А 3. 1856.

жен, обесчещен», — продолжает газета, выражая уверенность, «что сэр Джемс Стирлинг и командор Эллиот будут отозваны и подвергнуты военному суду».¹²⁶

27 января 1856 года на заседании английского парламента последовал официальный запрос депутата Белы! о незадачливых командующих тихоокеанской эскадры: «Довольно ли правительство поведением этих начальников или намерено подвергнуть их военному суду».¹²⁷

. Позднее, давая общую оценку войне 1854—1855 годов на Дальнем Востоке, английский географ и историк Равенштейн писал, что все шансы на победу были на стороне союзников, а победу, несмотря ,на это, одержали русские.

Но поражение, понесенное англо-французамн на Тихом океане, как и успехи русских войск в Закавказье —-в ноябре 1855 года была занята турецкая крепость Карс, — не могли изменить общих итогов Крымской войны.