Петру Великому покорствует Персида

   — Род мой, государь милостивый, силён истинною верой, — Ответ прозвучал не просто уклончиво, но дерзко. Киновиарх — духовный наставник Выгорецкого общежительства староверов — на почётном месте в красном углу хранил царёв указ: «Слышно Его Императорскому Величеству, что живут для староверства разных городов собравшихся в Выговской пустыни, а ныне Его Величеству для швецкой войны и для умножения оружия ставити два железных завода, а один близ их Выговской пустыни, и чтоб оныя в работе повенецким заводам были послушны и чинили бы всякое вспоможение по возможности своей, и за то Императорское Величество даёт им свободу жить в той пустыне и по старопечатным книгам службы свои к Богу отправляти...» Хранил он и грамоту светлейшего князя губернатора Санкт-Питербурхского и других земель властителя Александра Даниловича Меншикова: «По Санкт-Питербурхской губернии всем вообще как духовного, так и светского чину людем и кому сей указ надлежит ведать, дабы впредь никто вышеупомянутым общежителям Андрею Денисову со товарищи и посланных от них обид и утеснения и в вере помешательства отнюдь не чинили под опасением жестокого истязания».

Они верно служат царю, и царь их оборонит — это Андрей Денисов знал твёрдо, Виллим Геннин наверняка поднёс царю составленное им, Андреем, верноподданническое послание: «Общежители, скитяне, вертепники и безмолвники соединились в общей радости... о благополучии государском веселятся, о счастливой царской радости утешаются...»

Государь ценит не молебствующих никониан, от коих государству нету пользы, а их, работных людей во Христе. И словно бы в подтверждение этих его мыслей Пётр сказал:

— Иди, Андрей, и скажи своим общежителям: покуда я жив, вас в обиду не дам. Токмо старайтесь к общей пользе. — И с усмешкой, раздвинувшей короткие жёсткие усики, добавил: — А княжества свово не скрывай — может пригодиться.

Глава четвёртая ГОСТЬ СЛАЗЬ — ЧЁРНАЯ ГРЯЗЬ!

Беседа да пир красят Божий мир.

Садитесь за скатерти браные, за пития пьяные.

Царь из столицы — народ веселится.

Барин всюду вхож, яко медный грош.

Пословицы-поговорки

Голоса и бумаги: год 1722-й

Всемилостивейший Царь, Государь.

Всепокорно доношу Вашему Величеству, что... по милости Божии прибыли мы сюда, в Бухары, и со всякою приязнию и честию от сего двора принят был... аудиенцию получил у хана, которой зело рад явился и Вашу царскую грамоту благоприятно принял.

Нарочного куриера до сих пор послать не мог, для того, что все дороги взаперте и проезду не было для учинившейся войны в Хиве между двумя партиями озбецкими (узбекскими. — Р. Г.) под намерением, чтоб Ширгазы-хана переменить и на его место поставить Музы-хана сына, ещё в четырнадцати годах Шах-Темир-султаном нарицаемого. Экзекуция по се число не учинилась, однако ж на сих днях надеемся помянутой перемене.

При сём прошу Вашего Величества, дабы чрез сего куриера повелели указ ко мне прислать, по которой дороге прикажете мне назад возвращатися, понеже я отсель без указу Вашего тронуться не смею.

Флорио Беневени — Петру

Царь хочет... получить удовлетворение за большие убытки и обиды, причинённые ему в Шемахе, где бунтовщики убили 30 богатых русских купцов и похитили на 3 миллиона рублей казённого товара. Он, Царь, несколько раз посылал туда агентов с требованием удовлетворения, но бунтовщики не только не покаялись, а добавили оскорблений. Между тем состоящий с ним в мире персидский шах не в силах сам подавить этот дерзкий бунт, и потому Его царское Величество вынужден ради собственной славы и интересов своих подданных прибегнуть к силе... Царь отправится в Астрахань с армией и флотом, достаточными для того, чтобы быстро покончить со всеми недоразумениями. Причём, однако же, заверяет, что не намерен делать никаких завоеваний и не возьмёт ни пяди земли у шаха... Сообщая всё это, Толстой, человек очень ловкий, принялся внушать мне, что туркам не только невыгодно впутываться в это дело, но, напротив, самые существенные интересы должны бы заставить их всячески избегать могущей возгореться по этой причине войны...

Кампредон — кардиналу Дюбуа

По мне будь крещён или обрезан — едино, лишь будь добрый человек и знай дело.

Из письма Петра — Абраму Веселовскому, резиденту России при Венском дворе.

Отпиши, Макаров, к астраханскому губернатору, чтоб впредь лишнего ко мне не бредил, а писал бы о деле кратко и ясно. Знать, он забыл, что я многоглаголивых вралей не люблю; у меня и без того хлопот много; или велю ему писать к князю Ромодановскому, так он за болтание его проучит[34].

Ежели бессчастия бояться, то и счастия не будет.

Из письма Петра — генерал-адмиралу Ф. М. Апраксину