Петушков из Гребешкова

Пауза.

Из-за кулисы показывается хвост быка, с кисточкой на конце. Прячется. Опять показывается. Можно догадаться, что бык упирается и его выталкивают на арену силком. Наконец вытолкнули… Бык задом пятится на середину арены. Тореадор пытается зайти спереди, но это ему не удаётся — бык упорно поворачивается к нему задом. Машет хвостом. Тореадор, размахивая плащом, жестами предлагает быку нападать, тот отрицательно мотает головой. Тореадор приходит в ярость, нападает на быка, но тот ловко увёртывается. Потом вырывает у тореадора красный плащ и проглатывает его. Теперь они поменялись местами — бык гоняется за тореадором, а тот с криками удирает. И всё же в конце концов тореадору удаётся нанести быку удар шпагой, и бык от удара разваливается на две половины — заднюю и переднюю, причём каждая половина начинает жить самостоятельной жизнью. Обе гоняются за тореадором, задняя — брыкается, передняя — бодается… Папа у боковой кулисы покатывается с хохоту.

Папа.

Вот потеха! Ну и потеха!
Я, кажется, просто лопну от смеха!

Задняя часть быка прогоняет тореадора с арены, а передняя, с рогатой страшной головой, начинает наступать… на папу!

Стой, стой, стой!.. Ты чего это?! Ты куда это?! Люди!.. Помогите!..

Бык сбрасывает рогатую голову — оказывается, это Настя.

Настя. Папочка, миленький, хорошенький, пригоженький, позволь мне быть клоуном!

Папа (поражён). Это ты?

Настя. Прошу тебя! Умоляю! Разреши мне выступать в цирке!

Появляется тореадор — это клоун.

Папа (Насте). Опять за своё? Ты же ничего не умеешь!

Клоун. А если она докажет, что умеет?

Папа. Тогда ещё посмотрим.

Клоун (указывая на свёрток). Что это у вас?

Папа. Материал на костюм. Три метра двадцать сантиметров. Ателье оказалось закрыто.

Клоун. Можно поглядеть?

Папа. Пожалуйста. (Отдаёт свёрток клоуну).

Тот достаёт рулон материи и с помощью Насти разворачивает его во всю длину.

Клоун. Отличный материал! Вам он очень к лицу. Знаете что? Я ведь в прошлом портной. Тряхну-ка стариной — сошью вам костюм!

Папа (нерешительно). Ну, что вы…

Клоун. Да, да, да! По самой последней моде. И сразу же приступлю к делу. Ножницы!

Настя подаёт клоуну громадные ножницы.

(Начинает разрезать материю на куски). Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь… Готово! Теперь давайте снимать мерку.

Папа (ошеломлён, заикается). То есть как это — ме-ме-ме-мерку… Зачем же вы ма-ма-ма-ма-материю искромсали?.. Что вы на-на-на-на-делали?!

Клоун. Всё в порядке. Как в поговорке: «Семь раз отрежь, один раз отмерь!»

Папа. Вы с ума сошли! Наоборот! «Семь раз отмерь, один раз отрежь!»

Клоун (задумчиво). Вы уверены?

Папа (в отчаянии). Уверен ли я?.. Караул!..

Клоун. Да, я, кажется, действительно перепутал поговорку… Но стоит ли так огорчаться?

Папа. Он ещё издевается!

Настя. Папочка, успокойся!

Папа. И ты туда же? Родная дочь заодно с этим разбойником?

Настя. Но ведь ровно ничего не случилось!

Папа. Если не считать, что меня лишили костюма! Изрезали материю!

Настя. Это легко исправить.

Папа. Как? Как исправить?!

Настя. А вот так… (Складывает куски вместе, делает над ними пассы, произносит заклинание: «Чигрики-мигрики, шаранды-баранды!»)

Клоун. Айн, цвай…

Настя. Три! (Разворачивает материю — та вновь превратилась в целый кусок).