Пьяная стерлядь

— Мам, можно без интимных подробностей и без лирики. Ладно?

— Давай поговорим.

— Давай, — Анька повернулась к матери — злая, на взводе. — Кстати, ты в курсе, что твой Артурчик только при тебе такой заботливый? А когда тебя нет, он тут чувствует себя хозяином. То я посуду не помыла, то в магазин не сходила. А он, между прочим, на твои деньги живет. На те деньги, что тебе папа дает. На меня!

— Тебе чего-то не хватает? — У Светы в груди начал расти ком.

— Да, не хватает. Я хочу новый телефон, новую куртку. Я хочу, чтобы ты от меня отстала! И твой Артур тоже! Он мерзкий! Ненавижу его!

— Ты его совсем не знаешь. Нельзя так говорить! В конце концов, это мое личное дело — как и с кем жить!

— Вот и не лезь в мою жизнь. Захочу — к отцу перееду! Достали вы меня! Знаешь, как на меня твой Артур смотрит? Знаешь?

— Прекрати! Немедленно прекрати! — Света готова была ударить дочь. Она чувствовала, что Анька врет. Что Артур не мог позволить ничего лишнего. Даже взгляда.

— Ты выглядишь смешно! Мне стыдно за тебя! — закричала Анька.

— А чем мой Артур отличается от Сашули, к которой ушел твой отец? — заорала в ответ Света. — Чем? Ему можно, а мне нельзя? А мне нравится смотреть, как он живет с девчонкой и рожает на старости лет детей? Мне легко было это выдержать? А то, что ты сюсюкалась с его Сашулей, с братом, с тетей Олей — мне легко было это слышать? Ты даже не представляешь, что я пережила! Теперь папа, оказывается, хороший, а я плохая. И почему? В чем разница?

— В том, что Сашуля действительно любит папу. И меня любит, — спокойно ответила Анька. — Мне с ними хорошо, а с вами плохо. У твоего Артура одни гадости на языке. Он все время меня подкалывает. Достал уже. Он считает, что я — идиотка. Ничего не знаю, ничего не читала. Это что — такой новый вид альфонсов? Которые некрасивые, но умные? И что — дороже стоят? Сколько ты ему платишь за то, что он с тобой живет?

— Прекрати! Как ты смеешь? — Света влепила Аньке пощечину.

— Значит, я права, — сказала спокойно Анька. — Почему он с тобой живет? Ему больше негде? Или он рассчитывает на квартиру? Ты хоть понимаешь, что выглядишь как его тетушка? Тебе самой не противно?

— Все, я больше не могу. Хочешь жить с отцом — отправляйся. Я тебя отвезу. Живи с ним. Хамить я тебе не позволю. Нравится Сашуля? Живи с Сашулей. Я дала тебе все, что могла. Если я у тебя такая плохая и не нужна, уходи.

— И уйду. Не надо меня отвозить. Сама доберусь.

Анька, едва сдерживая слезы, покидала вещи в сумку и выскочила на лестничную клетку. Света заставила себя не двигаться с места. Решила проучить дочь — пусть едет, куда хочет. Пусть делает, что хочет. Пусть поймет, что ее в новой семье отца никто не ждет. Никому она там не нужна.

Макс переехал в Сашулину двухкомнатную квартиру на окраине Москвы, где она жила с матерью и младшим братом.

«Поспит неделю на раскладушке и вернется», — решила Света.

Но слова дочери про «тетушку» она не забыла. Артуру нужны были «выходы в свет», и Света ради него соглашалась пойти в гости к подруге, которая их познакомила, в гости к чете художников, чьей выставкой занимался Артур, хотя предпочла бы остаться дома.

— Слушай, а что ты знаешь про Артура? — спросила Света у подруги.

— Да ничего особенного. До тебя он жил с какой-то художницей. У нее. А до этого — с дамочкой, которая годилась ему в матери. Я ее видела один раз — такая бывшая дама полусвета, но с бывшим богатым мужем. Она устроила Артуру выставку, отправляла его в Италию.

— Что ему нужно от меня, не знаешь? — напрямую спросила Света.

— Знаю, все знают, — ответила подруга. — Свою квартиру он сдает иностранцам. Для него это дополнительный доход. Единственный, говоря начистоту. Его картины никто не покупает. Ты, кстати, их видела? Последние никуда не годятся. Он считался перспективным, но стал посредственностью. Так бывает. Я думала, что ты с ним просто развлечешься, развеешься, не рассчитывала, что у вас так далеко все зайдет. Он — альфонс. Но любит красивых и умных женщин. Желательно еще и состоятельных. В этом смысле он избирателен.

— Тогда я не в его вкусе. Я каждый день вижу себя в зеркале. И умной я никогда не считалась, да и богатой меня не назовешь. Странно, — сказала Света.

— Ты знаешь, меня это тоже удивило. Когда он стал про тебя расспрашивать. Не думала, что ты его… э… привлечешь.

— Ты сейчас меня обидеть хочешь?

— Прекрати ты эти свои моральные терзания. Сама начала этот разговор. Может, ему тихой гавани захотелось. Или планку снизил — на безрыбье. Понятия не имею.

— Ты хоть понимаешь, что сейчас мне гадости говоришь?

— Слушай, тебе сколько лет? Ты чего ждала-то? Большой и чистой любви? Значит, точно дура. Старая дура.

— А ты раньше не могла мне это сказать?

— Так и ты вроде не слепая. Я думала, ты сразу все поняла. — Подруга была искренне удивлена.

— Анька уехала к Максу, — сказала Света.

— Артур не всегда бывает добр. У него злой язык. Может, он твою Аньку чем-то и обидел.

— И что мне теперь делать?

— Сама решай, что тебе нужно.