Пианист. Осенняя песнь (СИ)

Лежала ничего не понимая, не могла совместить реальность и сон, и вдруг как током её ударило! Вскочила, побежала в прихожую, сорвала с вешалки сумку, зажгла свет и стала шарить внутри, по карманам, перевернула, вытряхнула, вытянула подкладку и вскрикнула с рыданием.

— Господи! Вот она… — На пол выпала смятая салфетка из кафе. Вадим тогда написал на ней свой телефон. Как можно было забыть об этом!

Мила встала на колени, прямо на полу стала расправлять маленький бумажный квадрат и все повторяла, смеясь и плача: — Вадик, я нашла… нашла…

Глава 10

Рождество Лиманский встретил в Германии. Концерт в фонд дома музея Бетховена не значился в его гастрольном графике — это была спонтанная акция. Вадим откликнулся на просьбу своего давнего друга и не пожалел. После этого он мог бы остаться у друзей на всю неделю до Нового года и почти согласился.

25 декабря 2017 года

Германия. Бонн.

(Записная книжка Вадима Лиманского)

Странные мысли, что мы могли бы вместе… Я хотел бы, чтобы ты увидела дом, в котором родился Бетховен. Вчера, когда я играл его концерт, — это было удивительное чувство смещения времени, как будто он где-то рядом, наверно, это тем более сильно ощущается вблизи от места, где он родился.

Разве мы думаем о нем так? Бетховен-младенец лежит в колыбели… А между тем я был в том доме, видел окна, из которых выглядывала его мать. Он родился в мансарде.

Почему я говорю с тобой об этом? Привык. И как о многом хотел бы говорить.

Нет, не останусь я здесь до Нового года, Рождество в Германии красиво, как пряничный домик, но снег на нем искусственный, из сахара и глазури. Хочу в Россию. Вернусь в Петербург. После Нового года у меня там концерт в филармонии. А до этого неделя свободна. Буду заниматься дома.

Я много думаю о нас, почему все так? Почему мы не вместе? Странно, но я уверен, что и ты об этом задумываешься. И сердишься на меня. На самом деле есть за что, давно я должен был тебя найти, а даже не пытаюсь. Знаешь, что меня держит?

Это называется "Здравствуйте мои старые любимые грабли".

Вот я встретил женщину, молодую, красивую, ранимую, нежную, не похожую ни на кого из тех, что встречал раньше, до боли похожую на ту, о ком я мечтал, представлял себе с юности. С теми же недостатками и достоинствами. Обидеть её — легко, быть обиженным ею — больно.

А нужен ли я ей со своей музыкой — вот о чем я подумал.

Дежавю горит большими красными буквами перед этой дверью. Но вместе с тем… странное чувство невероятности, невозможности повторения, неверия в то, что это происходит. УЖЕ произошло. Слишком быстро. Но именно так только и было возможно.

И это было с нами?