Пианист. Осенняя песнь (СИ)

Ребенка оставила, хотела она малыша. Не понимала, насколько будет тяжело, но если бы понимала — все равно бы аборт делать не стала. Считала убийством. Странная мысль в ней сидела, что если отец её убил, то ей надо человека родить — тогда и простится. И на ней отцовского греха не будет.

И как будто там наверху услышали её! И родила легко, и как-то находились и люди, кто помогал, и работа, чтобы жить. Работы она не боялась, с Милой познакомилась на прополке скверов. У Милы такая была практика студенческая, а Тоня подрабатывала почасово. И жилье они тогда вместе сняли, с тех пор так и остались вместе. Пусть временное, но не бомжевали же! У Милки тоже жизнь не заладилась, хоть и был муж, а толку-то? В каждой избушке свои погремушки…

Тоня вздохнула, прогнала воспоминания. Знал бы Кирилл, кто она да что, может, и на порог бы не пустил!

Она вытерла последнее блюдце, можно уже отнести чашки с блюдцами в буфет.

Решение, что со Славиком будет, так и не пришло. Вернее, решение само собой напрашивалось, как будто судьба вела, но Тоня боялась! Казалось ей: согласиться — это отдать ребенка в чужие незнакомые руки, а ведь кроме Славика никого у неё в жизни!

Вдруг накатили дурацкие слезы. Тоня кинулась в ванную, пустила холодную воду, умылась, справилась с собой. Вернулась на кухню, а там, оказывается, её Ксения Николаевна поджидает.

— Я все перемыла и перетерла, Ксения Николаевна, — сказала Тоня. Она решила, что мама Кирилла за этим пришла на кухню. И ошиблась, мама Кирилла тут же опровергла её предположения.

— Я давно уже не мою, Кирилл сам управляется. От меня толку мало, скорее перебью, чем по местам расставлю. А помощницу я ему нанимать не позволяю, боюсь.

— Чужого человека в доме?

— Да, всякие случаи бывают, по телевизору часто показывают. Придет такая в дом, вотрется в доверие, а потом и вынесет все. Или того хуже, отравит клофелином, а завещание подделает.

— Ну что вы? Это все телевизионщики нагнетают. — Тоня еще раз осмотрела кухню и убедилась, что все в порядке. — На самом деле агентства есть, там проверенные люди работают, кого попало не пришлют. Вам бы легче было. И дома не одна.

— Нет, ты не знаешь… Ничего что я так по-свойски? Не обижаешься?

— Ну что вы, Ксения Николаевна!

— Это хорошо, ты простая, без вывертов. Люблю таких. Теперешние девицы все строят из себя. О чем я говорила?

— Что я не знаю…

— А, да-да, ты не знаешь, а я пообщалась уже с патронажными девушками, к нам две прикреплены, а толку от них никакого. Торопятся вечно, им главное подсунуть мне тетрадки свои на подпись. Я один раз в лупу рассмотрела. Ой, там чего только не написано. Что меня и переодевают, и моют, и разогревают еду, и кормят, уборкой занимаются, даже что мусор выносят. И за это за все я расписаться должна, иначе они не получат за меня деньги. Они за каждый адрес получают.

— Как же так, — возмутилась Тоня, — ничего не делают, а деньги получают? Зачем они вам?

— Ну, как тебе сказать. А если экстренный случай? Вдруг Кирюша уедет куда? Или, не дай Бог, приболеет и не сможет, например, в магазин выйти, в аптеку? Тогда уж я позвоню им и попрошу булки принести, молока, лекарств.

— Вы лучше мой телефон запишите, если что — я приду и все сделаю.

Тоня и не подумала, что её предложение можно истолковать по-разному: и как искреннее желание помочь, и как попытку набиться в подружки к Кириллу.

Она так сосредоточена была на Славике, что об этой стороне отношений с молодым человеком и не думала. А ведь он не ребенок.

С тех пор как вся её романтическая любовь развалилась, Тоня про мужчин и не думала. Ни о близости, ни о новом браке. И кто бы взял её — бесквартирную да с ребенком?

— Я запишу, обязательно. Мне Кирюша много про тебя рассказывал.

— Про меня? — Тоня удивилась. — Что про меня говорить? Вот про Славика…

— Он и про Славика говорил. А ты садись. — Ксения Николаевна и сама, опираясь обеими руками о стол, уселась на табуретку. Из кухни мама Кирилла уходить не собиралась.

Тоня села напротив. Она не знала, насколько Ксения Николаевна осведомлена о планах Кирилла насчет Славика. Подозревала, что и сам он решение принял спонтанное, когда предложил ей поселить Славика у них. Мать, конечно, и не спрашивал. А если так, то что тогда Ксения Николаевна сейчас про неё думает? Что она девушка Кирилла? Знакомая? Ну не невеста же, с ребенком…

И снова червячок сомнения заворочался: стоило ли приходить, какой во всем этом толк? Никогда Ксения Николаевна не согласится. Ни Славика принять, ни саму Тоню…

— Мне Кирюша много рассказывал про Славика, а про тебя совсем ничего. Как вы познакомились?

— В клубе, во Дворце культуры, или, как сказать, на работе у Кирилла. Мы с подругой там выставку делали, я с собой Славика брала, он на сцене баловался, в рояль тыкал, а Кирилл услыхал. Так и познакомились. Я не очень и хотела.

— Почему же? Кирюша чем-то не понравился? Он скромный, да, мало с девушками общается.