Пианисты

О боже, и как только этот пылкий идиот живет на свете…

* * *

Белое такси с Олегом и Маргаритой прибыло на тюремную площадь первым. На этот раз они с Гонсалесом решили разделиться и воспользоваться разными авто. Во-первых, из-за Маргариты, а во-вторых, нужно было место и для Андрея.

Олег просил портье вызвать обычное желтое такси – их седаны, как правило, просторные и комфортабельные. Но в итоге им досталась старенькая тесная «Тойота», и отказываться от нее было поздно. Кондиционер есть – уже хорошо. Правда, шляпа Марго еле поместилась в пространстве заднего сиденья, но это уже не к таксисту претензии и не к портье. Кто знал, что его возлюбленная выберет на публику головной убор с самыми широкими полями?

Маргарита, выйдя из такси, в ту же секунду привлекла к себе внимание местных. Выглядела она здесь действительно экстравагантно, если не сказать, экзотично. В узком шелковом платье, отливающем при всяком движении то зеленым, то голубоватым, в зеленых босоножках на высоких шпильках она напоминала диковинную игуану, только прямоходящую, в шляпе и больших солнцезащитных очках. Стоявшие в очереди на свидания женщины, одетые бедно и блекло, как по команде, повернулись в сторону Марго. Смотрели угрюмо и тяжело. Какой-то мальчишка, похожий на маленькую обезьянку, замер с отвисшей челюстью.

Ярко раскрашенный джипни с узнаваемым красно-черным драконом на борту лихо въехал на площадь, круто развернулся в центре и резко затормозил. Из дверей высыпала молодежь с инструментами. Сегодня на них были концертные белые рубашки, темные брюки и галстуки-бабочки. Из кабины показался Гонсалес, одетый, несмотря на жару, в дирижерский фрак, и нарядная, вся в кружеве, Диана со своим флейтовым футляром. Оркестранты уже привычно расчехляли трубы и скрипки, подтаскивали брошенные под деревьями ящики.

Гонсалес подскочил к Олегу, похлопал по плечу и потряс его руку:

– С минуты на минуту должны подъехать журналисты. Я позвонил Майклу, и он обещал прихватить Сьюзан и всю команду. Так что мы такое событие без внимания не оставим.

Он азартно подмигнул, тряхнул шевелюрой и тут же переключился на телефонный звонок. Олег не успел ничего ответить. На часах – без четверти три. Ждать оставалось совсем немного.

Серебристый минивэн подрулил к площади, остановился скромно, в стороне, и из него стали выгружаться журналисты со своим оборудованием. Олег узнал и Майкла, и Сьюзан, которые направились прямиком к Гонсалесу, уже махавшему им рукой и продолжавшему что-то горячо обсуждать по телефону.

Чистое дежавю. Еще немного, и действо на этой площади превратится в пытку. Надеюсь, это скоро закончится.

Сосредоточенные Майкл и Сьюзан, напоминавшие охотничьих собак, учуявших близкую добычу, кивнули Олегу и Марго.

– Кажется, мы можем поздравить друг друга, ведь это наша общая победа. Не так ли? – Майкл дипломатично обвел взглядом всех собравшихся.

Гонсалес среагировал мгновенно, засовывая телефон в карман мятых концертных брюк:

– Мы не только поздравим друг друга, но и отметим сегодня вечером, главное, что Андрей будет с нами.

Он широко улыбнулся, давая понять, что уже ничто не сможет испортить ему настроение.

– Как же душно… – Маргарита, обмахиваясь шляпой вместо веера и закатывая умело подведенные глаза, отвернулась и на шаг отступила. – Долго еще?

Олег процедил в ее сторону, чтобы никто не слышал:

– Я ведь просил тебя сюда не ехать… Теперь терпи. Еще минут пятнадцать, если никаких задержек.

– Какие еще задержки?! – вспылила Марго, покачнувшись на шпильках. – Ты не говорил о задержках!

– Ну-у-у-у, вдруг решат устроить дополнительную проверку… – протянул Олег, но, увидев в глазах Марго тот особый огонек, который всегда предвещал истерику, поспешил успокоить. – Да шучу я, расслабься.

Гонсалес посмотрел на часы и громко обратился к стоявшим рядом:

– Друзья, у нас с ребятами такой план. Начинаем играть ровно в три часа. Андрей должен выйти под музыку, мы так решили. Если придется ждать, то будем играть сколько потребуется. Сьюзан, когда начнешь брать у него интервью, мы или сделаем паузу, или перейдем на пианиссимо. После этого по машинам и домой. Согласны?

Все закивали.

Гонсалес широким шагом направился к оркестру, легко вскочил на щелястый ящик, взмахнул палочкой, и грянули первые звуки. По теме «Марсельезы» в начале Олег узнал увертюру «1812 год». Гонсалес явно в курсе музыкальных пристрастий Андрея: выбор Чайковского не был случайным. Конечно, для этой музыки требовалось оркестрантов побольше, чем стояло сейчас на площади, но надо отдать должное молодежи – они старались, а Гонсалес вообще выкладывался на все сто. Когда на второй минуте раздались победные аккорды и даже колокольный звон, извлекаемый ударником из металлических трубок, у Олега пробежали по спине мурашки. Стоявшие в очереди у ворот женщины бурно захлопали в ладоши и что-то закричали.