Пианисты

Вот как он этого добивается? С такими желторотыми птенцами и так играть эту музыку, которая по всем законам должна оставаться для молодых бразильцев совершенно чужой, непонятной, закрытой. А он взмахнул своей волшебной палочкой, и эта загадочная шкатулка открылась, и все ее содержимое стало доступным для еще более далеких от нашей культуры людей, для этих островитян, которые ничего похожего никогда в своей жизни не слышали и не обязаны ничего понимать…

Под триумфальные фанфары дверь открылась и вышел Андрей. Его вид разительно контрастировал с тем, что играл оркестр, и ситуация показалась Олегу нелепой: не слишком ли Гонсалес увлекся пафосом? Андрей, еще больше осунувшийся, с опущенными плечами, сутулый, беспомощно оглядывался по сторонам. Он так и замер в воротах, к которым стояла очередь. Но тут вдруг проявилась его натура концертирующего артиста. Он стал кланяться на все стороны, прижимая руку к сердцу. После некоторой заминки журналисты бросились к нему с микрофонами и камерами. Но Андрей не мог вымолвить ни слова, только моргал и переглатывал. Подойдя ближе, Олег заметил в его тусклых глазах слезы.

Андрей что-то бормотал, видимо «спасибо» на всех языках подряд. Его окружили микрофонами, засыпали вопросами. Поверх голов журналистов Андрей послал Олегу растерянный взгляд. Это была просьба о помощи. Олег решительно протолкался, приобнял, пожал бледную обессилевшую руку друга.

– Не знаю, что им говорить, – шепнул Андрей. – Может, ты что-то придумаешь?

– Не переживай.

Олег повернулся к публике и четко по-английски произнес:

– Андрей Обухов просит передать, что очень благодарен всем, кто пришел его встретить здесь, у ворот тюрьмы. Также он благодарен тем, кто помог доказать его невиновность, кто верил в него и продолжает верить. Он бесконечно счастлив быть на свободе после всех испытаний, что выпали на его долю за последнее время.

– Как скоро господин Обухов сможет вернуться к своей концертной деятельности?

Олег обвел всех уверенным взглядом, остановился на Андрее и, кивнув, произнес с особым удовольствием:

– Пианист Обухов начнет выступать, как только наберется сил и позволят обстоятельства. Думаю, это произойдет в ближайшие месяцы. Этого момента мы все ждем с нетерпением. Ведь так, Андрей?

Друзья вновь обнялись и так и стояли перед щелкающими камерами – уставшие, счастливые, немного растерянные. От Андрея пахло каменной затхлостью и тюремной парашей.

– Что бы я без тебя делал? – Андрей благодарно посмотрел в глаза Олегу.

Сквозь толпу протиснулся Гонсалес и буквально набросился на Андрея с объятиями. За его спиной стеснительно медлила Диана, смиренно ждала правильного момента, когда и ей будет удобно подойти. Ее волнение выдавал румянец, светившийся на загорелых скулах. Бразилец обернулся и слегка подтолкнул девушку ближе к Андрею. Герой дня притянул ее за руку, и она невольно уткнулась ему в грудь.

* * *

Белая «Тойота» мирно катила по серой пустынной бетонке, пересчитывая стыковки плит, как поезд – рельсы. Иногда заросли курчавой зелени расступались и перед глазами таял далекий предзакатный морской горизонт, проступающий сквозь розоватую дымку.

– Если бы ты знал, как я рад, что вся эта история закончилась. – Олег, сидевший впереди, смотрел перед собой, изредка поворачивая голову к Андрею.

Сразу за Олегом вжималась в угол, обнимая обеими руками шляпу, Маргарита. Запахи только вышедшего из тюрьмы человека ей явно претили. Андрей рассеянно поглядывал в окно и чему-то устало улыбался.

– Ты не представляешь, Олег, сколько раз там, в камере, я размышлял над твоим предложением…

Сердце Олега замерло.

– …и повторял: какой же я дурак, что не согласился. Репетировали бы мы сейчас в каком-нибудь красивом зале, хоть в России, хоть в Европе, а народ бы уже что-то про это пописывал, благоговел бы или ругался, но точно – все бы очень ждали.

– Ну и какие проблемы? – подхватил Олег. – Как ты понимаешь, мое предложение в силе. Одно твое слово – и мы такое замутим, что весь музыкальный мир содрогнется.

Олег развернулся вполоборота. В упор смотрел на Андрея, ловил каждое мимолетное движение его лица.

– Только давай поспокойнее. Во-первых, мне не хочется, чтобы кто-то от нас содрогался.

– Ладно, окей. Будем поспокойнее.

– А во-вторых, я уже не поручусь за свои руки. Не представляю, сколько нужно времени, чтобы их восстановить. Запястья болят.

Андрей тяжело вздохнул. Но Олега распирало от энтузиазма.

– Слушай, ну наверняка же существует какое-то лечение, физиотерапия. Кстати, у меня в Москве есть отличная массажистка, живет на Ленинградке.

– Ради бога, только про массаж не напоминай, хотя бы пока.

– Извини…