Читаем Пьяный корабль. Стихотворения полностью

Стряхнут пыльцу крыла на иве иль раките.

О, розы тростников не сжеваны доныне!

Мой челн прикован здесь, и в бездну водной стыни

Уходит цепь его – в какую муть, скажите?

Перевод А. Триандафилиди

Мишель и кристина

Стой, жди, покинет солнце наш простор!

Беги, ручей! Вот тени путевые.

Гроза на ивы, на парадный двор,

Как с гор, стремит потоки дождевые.


Солдаты белые, о, сто ягнят

Идиллий, акведуки, вереск тощий,

Бегите! рощ, долин, степей наряд

И горизонты красны под грозою.


Пастух-смуглец с собакой, с белым стадом,

Развеяв плащ, беги от горних стрел;

Спеши, когда уж плыть по тьмам и смрадам,

Найти внизу приятнее предел.


Но, Господи! И вот мой дух летит

С небес, где льдяно-красная метель, с

Небесных туч, которые летят

На сто Солон, длиннее длинных рельс.


Вот сто волков суровою крупою

Уносятся, влюбившись в запах рут,

Полдневною Господнею грозою

В Европу, где сто диких орд пройдут!


Затем и свет луны! Везде лужайки.

Блуждая взором в черных облаках,

Красны стрелки на бледных рысаках!

И камешки звучны для гордой шайки!


Увижу ль желтый лес и светлый лог,

Голубоглазая, и смуглый, Галлы,

Пасхальный агнец лег у милых ног,

– Мишель, Христина, – и Христос! —

Конец идиллий.

Перевод Ф. Сологуба

Слеза

Вдали от птиц, от стад, от буржуазок

На вереске пивал я на коленях.

Орешники бросали нежно тень,

И зелен был туман в прохладный день.


Что пил бы я на молодой Оазе,

Немые вязы, тучи и плетень?

Из горлянки ли пить, вдали от казы,

Пот вызывающий златоликер?


Дурной эффект для вывески в харчевне.

Гроза меняет к ночи кругозор:

То стали жерди, черные деревни,

Колонны ночью синей и вокзалы.


Вода лесная кроется песками,

Бросает льдины Божий ветр в болота,

И, как искатель раковин и злата,

Сказать, что пил я очень беззаботно!

Перевод Ф. Сологуба

Речка Черный Смород

Речка Черный Смород движется без цели

По долинам странным,

Ангелам над нею сладко петь доселе,

Любо каркать вранам,

И над берегами шевелимы ели

Ветром непрестанным.


Движется речушка, но хранит завет

Отзвучавшего вчера:

Замковые башни, парки прежних лет —

Здесь порою до утра

Рыцарей бродячих слышен страстный бред, —

Но целительны ветра!


В скрипе елей путник своему испугу

Объясненье сыщет вмиг.

Враны, птахи Божьи, вы на всю округу

Боевой пошлите клик —

И недоброхота, мужичка-хитрюгу,

Прочь гоните напрямик!

Перевод Е. Витковского

Комедия жажды

1. Родня

Мы – деды твои и дядья,

Родня!

На лицах блестящий пот,

Прохладный бисер луны.

Да, наши вина сильны!

Под солнцем, что честно жжет,

В чем доблесть мужчины? Пить.


Я. – Погибнуть у варварских рек!


Мы – деды твои и дядья,

Друзья

Простых деревенских благ.

Взгляни: окруженный рвом,

Наш замок. В подвал сойдем,

Хлебнем пивца натощак,

А то молока нальем.


Я. – С коровами пить у ручья!


Мы – деды твои и дядья,

Питья

Есть вдоволь у нас – выбирай:

Наливки и коньяки,

Душистый кофе и чай…

Кладбищенские венки —

Прощай, дорогой, прощай…


Я. – О, чокнуться чашами урн!

2. Призрак

О дивные Ундины,

Взбурлите пучины!

Венера, дочь лазури,

Возникни из бури!


Кочевники Норвегий,

Напойте о снеге!

Скитальцы Фанагорий,

Навейте мне море!


Я. – Нет, хватит этой блажи —

Кувшинок в стакане;

Не утоляет жажды

Напиток мечтаний.


Певец, ты возлелеял —

Случайно, быть может,

Безжалостного змея,

Что душу мне гложет!

3. Приятели

Видишь? – струи Настойки

Мчатся с горных вершин,

Над уступами стойки

Башни высятся Вин.


Так вперед, паладины,

Сокрушим цитадель!


Я. – К черту эти картины;

Здесь ли истинный хмель?


Лучше где-нибудь в тине

Догнивать, как топляк,

В лягушачьей трясине,

Меж вонючих коряг.

4. Сон бедняка

Быть может, как-нибудь

Судьба меня отпустит

В знакомом захолустье

Спокойствия хлебнуть —

И мирно кончить путь.


Когда пройдет недуг

И зазвенит в кармане,

Куда меня потянет —

На север иль на юг,

В страну Садов иль Вьюг?


– Нет, сны твои не впрок!

Не вымечтать былого,

И не вернуться снова

На давешний порог,

В зеленый кабачок!

5. Заключение

И каждый мотылек, что к лампе льнет,

И каждый зверь затравленный, и каждый

Птенец дрожащий – и усталый скот —

Такой же самой мучаются жаждой.


Растаять бы, как облака в пути, —

О, эти баловни прохлады чистой! —

Или в фиалках влажных изойти

Расхожестью пустой и водянистой…

Перевод Г. Кружкова

Добрые мысли утром

О, лето! Пятый час утра.

У сна любви пределов нет,

Но в воздухе хранит рассвет

Все, что сбылось вчера.


Но там, задолго до поры

Провидя солнце Гесперид,

Приобретают столяры

Рабочий вид.


В пустыне мшистой – сон, покой,

Но гул проходит по лесам,

В угоду жизни городской,

Плафонным небесам.


Рассветный не губи настрой,

Рать вавилонского царя!

Венера, любящих укрой,

Пока горит заря!


Царица пастушат!

Дай столярам вина ушат,

Пусть им полюбится покой,

А в полдень – их тела омой волной морской!

Перевод Е. Витковского

Празднества терпения

Хоругви мая

Дрожа, умчался в высоту

Далекий крик: ату! ату!

А аллилуйи тишины

В глуши смородины слышны.

Смеясь, по жилам бродит хмель,

И вьется виноградный змей.

Лазурь светла, как серафим,

Смешался блеск небес и волн.

Перейти на страницу:

Все книги серии Золотая серия поэзии

Похожие книги

Царь-девица
Царь-девица

Библиотека проекта «История Российского государства» – это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков.Роман «Царь-девица» Всеволода Соловьева – известного писателя, автора ряда замечательных исторических романов, сына русского историка Сергея Соловьева и старшего брата религиозного мыслителя, поэта и мистика Владимира Соловьева, – посвящен последним дням правления царицы Софьи и трагической судьбе ее фаворита князя Василия Голицына. В центре повествования трагические события, происходившие в Москве в период восшествия на престол Петра Первого: борьба за власть между членами царской семьи и их родственниками, смута, стрелецкие бунты, противоборство между приверженцами Никона и Аввакума.

Всеволод Сергеевич Соловьев

Классическая проза ХIX века
Бесы
Бесы

«Бесы» (1872) – безусловно, роман-предостережение и роман-пророчество, в котором великий писатель и мыслитель указывает на грядущие социальные катастрофы. История подтвердила правоту писателя, и неоднократно. Кровавая русская революция, деспотические режимы Гитлера и Сталина – страшные и точные подтверждения идеи о том, что ждет общество, в котором партийная мораль замещает человеческую.Но, взяв эпиграфом к роману евангельский текст, Достоевский предлагает и метафизическую трактовку описываемых событий. Не только и не столько о «неправильном» общественном устройстве идет речь в романе – душе человека грозит разложение и гибель, души в первую очередь должны исцелиться. Ибо любые теории о переустройстве мира могут привести к духовной слепоте и безумию, если утрачивается способность различения добра и зла.

Антония Таубе , Нодар Владимирович Думбадзе , Оливия Таубе , Федор Достоевский Тихомиров , Фёдор Михайлович Достоевский

Детективы / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Советская классическая проза / Триллеры