Пять четвертинок апельсина

Кое-кто из моих постоянных клиентов начал жаловаться, кое-кто просто перестал появляться. К концу недели я потеряла уже семерых своих завсегдатаев, а в будние дни моя блинная выглядела и вовсе наполовину пустой. Правда, в субботу из Анже приехали сразу девять человек, но в тот вечер шум возле закусочной на колесах был особенно невыносимым; заезжие гости то и дело нервно поглядывали на толпу юнцов, резвившихся на обочине в опасной близости от их автомобилей, а вскоре и вовсе поспешили уйти – без десерта, без кофе – и намеренно не оставили никаких чаевых.

Нет, терпеть это дальше было просто невозможно.

В Ле-Лавёз полицейского участка не было, но один gendarme все-таки имелся: Луи Рамонден, внук Франсуа Рамондена. Я-то с ним старалась никаких дел не иметь, он ведь тоже был из тех семей. Луи Рамондену было лет сорок, он очень рано женился на одной из местных девушек и совсем недавно развелся; он очень походил на своего двоюродного деда Гильерма, того самого, с деревянной ногой. Мне совсем не хотелось связываться с Луи, но у меня буквально выбивали почву из-под ног, и я просто не знала, за что хвататься – все будто само валилось из рук. Словом, помощь мне была совершенно необходима.

Я подробно описала Луи, что творится вокруг автофургона: дьявольский шум, кучи мусора, недовольство моих постоянных клиентов, оглушительно ревущие мотоциклы. Он слушал меня снисходительно, как молодой мужчина может слушать болтовню суетливой старушки; он так усердно кивал и улыбался, что у меня просто руки чесались, до того хотелось дать ему в лоб. Затем он жизнерадостным и исполненным терпения тоном, какой молодые обычно приберегают для глуховатых стариков, разъяснил мне, что пока хозяин закусочной не нарушил ни одного закона. «Crêpe Framboise», сообщил он, находится рядом с главной дорогой, а значит, и жизнь в Ле-Лавёз теперь совсем другая, чем прежде. Даже с тех пор, как я поселилась в деревне, сказал он, уже многое изменилось. Он, конечно, попытается побеседовать с Люком, хозяином закусочной, но и я тоже должна проявить понимание.

О да, я все прекрасно понимала! Я собственными глазами видела, как Луи Рамонден болтался возле закусочной этого Люка – без полицейской формы и в обществе довольно хорошенькой девицы в белой маечке и джинсиках. В одной руке у него была жестянка с каким-то напитком, в другой сладкие вафли. Я как раз шла мимо с корзинкой для покупок, и Люк, увидев меня, разумеется, одарил одной из своих насмешливых улыбок. Я же сделала вид, что ничего не замечаю. Я уже тогда обо всем догадалась.

И чем дальше, тем хуже шли у меня дела. Теперь в моей блинной всегда было наполовину пусто, даже по субботним вечерам, а по будням даже в обеденное время посетителей и вовсе почти не было. Поль, правда, остался. Верный Поль по-прежнему каждый день заказывал мое очередное «фирменное блюдо» и demi, и я просто из благодарности стала угощать его пивом за счет заведения, хотя он никогда не просил больше одной кружки.

Лиза, моя маленькая официантка, сообщила, что этот Люк проживает в «La Mauvaise Réputation», хозяин которой, как и прежде, сдавал посетителям несколько номеров.

– А вот откуда он, я не знаю, – делилась сведениями Лиза. – Полагаю, из Анже. Он, между прочим, заплатил за три месяца вперед, так что, кажется, собирается тут задержаться надолго.

Три месяца. То есть почти до декабря. Интересно, думала я, а эта его шантрапа по-прежнему будет сюда тянуться, когда морозы ударят? Для меня поздняя осень и зима всегда были временем неудачным, почти не приносившим доходов; зимой я держалась только за счет немногочисленных завсегдатаев, но при создавшемся положении мне, ясное дело, даже на них рассчитывать не приходилось. Весна, лето – вот лучшая для меня пора; за эти несколько месяцев, когда начинались каникулы и отпуска, я всегда ухитрялась отложить достаточно денег, чтобы более-менее нормально прожить до следующей весны. Но этим летом… Этим летом, холодно констатировала я, можно запросто понести убытки. Не смертельно, конечно, кое-что было у меня отложено, и все-таки нужно заплатить Лизе, нужно немалую сумму перевести в лечебницу на содержание Рен, нужно купить корм животным и сделать запасы на зиму, нужно приобрести топливо и заплатить за аренду техники. А осенью придется еще и рабочих нанять для сбора яблок в саду, заплатить Мишелю Уриа с его комбайном за уборку зерновых, хотя, конечно, можно и зерно, и сидр сразу продать в Анже и благодаря этому хоть как-то продержаться…