Пять дней в Париже

Я думаю, что все будет в порядке. В какой-то момент было плохо, но эти ребята из «скорой» оказались на высоте. Здесь были бригада реаниматоров и пожарные. – В это время у дверей офиса уже стоял полицейский, успокаивавший присутствующих и записывавший показания секретарши Фрэнка, хотя она и не знала точно, что произошло. На очереди был Питер, который, слушая свою жену, понял, что она плачет. – Ничего страшного, дорогая. Он поправится. Я просто думаю, что тебе нужно приехать к нему. – Вдруг он спросил себя, сможет ли она в таком состоянии вести машину. Автокатастрофа на шоссе от Гринвича до Нью-Йорка была совершенно ни к чему. – А где Майк? – Всхлипнув, Кэти ответила, что его нет дома. Жаль, а то он мог бы отвезти мать. У Пола были только ученические права, и он не владел машиной достаточно хорошо, чтобы самостоятельно доехать до города. – Может быть, ты попросишь кого-нибудь из соседей?

– Я поеду сама, – сквозь слезы проговорила она. – Что такое могло произойти? Вчера он был в полном порядке. У него всегда было такое хорошее здоровье.

Ему семьдесят лет, Кейт, и у него огромные нагрузки. Кейт перестала плакать, и голос ее стал суровым.

– Вы опять поссорились из-за этих слушаний? – Она знала, что у них была запланирована встреча по этому поводу.

– Да, мы обсуждали это. – Но не только это. Фрэнк сказал ему чудовищные вещи, но Питеру не хотелось передавать их Кэти. Слова ее отца были слишком болезненными для него, Питера, чтобы их повторять, в особенности в свете того, что произошло потом. Если Фрэнк умрет, его дочь не должна знать, что произошло между тестем и зятем.

– Наверное, это было не просто обсуждение, если у него случился сердечный приступ, – обвиняющим тоном сказала она, но Питер не хотел терять время на дурацкие телефонные разговоры.

– Я думаю, ты должна приехать. Поговорим обо всем позже. Он в кардиологической реанимации, – отрывисто сказал он, и Кэти снова начала плакать. Питер и подумать боялся о том, что она сядет за руль. – Я еду туда прямо сейчас, чтобы узнать, что происходит. Если что-нибудь изменится, я позвоню тебе в машину. Не забудь взять телефон.

– Конечно, – сказала она язвительно, вытирая нос. – А ты не забудь, что я тебе никогда не прощу, если ты сказал хоть слово, которое могло его расстроить!..

Когда Питер через двадцать минут прибыл в больницу, прежде поговорив с полицейскими, подписав несколько форм, оставленных врачами, и попав в бесконечную пробку на Ист-Ривер, Фрэнк уже ничего не воспринимал. Ему дали снотворное, и он уснул. За больным велся неусыпный надзор, лицо Фрэнка из багрового стало серым. Растрепанные волосы, следы рвоты на подбородке, голая грудь, покрытая проводками и датчиками… К телу Фрэнка было подсоединено несколько аппаратов, и во всем этом окружении он выглядел очень больным и гораздо более старым, чем час назад. Врач честно сказал Питеру, что Фрэнк еще не выбрался из этой переделки. Он перенес серьезный инфаркт, и не было никакой гарантии, что его сердце не выйдет из строя вновь. Все должно было решиться в ближайшие сутки. Глядя на него, было нетрудно в это поверить – гораздо легче, чем в то, что когда он два часа назад вошел в кабинет, то выглядел моложавым и полным сил.

Питер ждал Кэти в вестибюле внизу, чтобы предупредить ее о состоянии отца, пока она не поднялась к нему. На ней были джинсы и хлопчатобумажный джемпер; она не успела причесаться, а в глазах ее, когда она вместе с мужем поднималась в лифте был ужас.

– Как он? – спросила она уже в пятый раз после своего приезда. Она была в таком ужасном состоянии, что еле соображала.

– Увидишь. Успокойся. Я думаю, что он выглядит гораздо хуже, чем чувствует себя.

Аппаратура, которая была подключена к его органам, действительно могла устрашить кого угодно, и Фрэнк был похож скорее на безжизненное тело, чем на пациента. Кэти никак не была подготовлена к этому зрелищу. Она начала всхлипывать, как только его увидела, и изо всех сил сдерживала себя, чтобы не расплакаться. Стоя рядом с ним, она сжала его руку, и Фрэнк, открыв глаза, явно узнал ее, а потом снова погрузился в свой тяжелый, вызванный лекарствами сон. Врачи хотели, чтобы в течение ближайших дней он отдохнул и, набравшись сил, переборол свой инфаркт.

– О Господи! – сказала она, выйдя в коридор, и упала на руки Питера. Он усадил ее в кресло, и медсестра принесла ей воды. – Я просто не могу в это поверить.

Кейт плакала в течение получаса, не в состоянии остановиться, и Питер сидел рядом с ней. А когда наконец пришел доктор, чтобы поговорить с ними, то сказал, что шансы Фрэнка выжить – пятьдесят на пятьдесят.

От этих слов Кэти снова забилась в истерике и остаток дня провела в кресле около реанимационной палаты, постоянно плача и через каждые пять минут бегая к отцу. Он почти все время был без сознания. В конце дня Питер попытался заставить ее немного поесть, однако это было бесполезно. Она сказала, что поспит в холле, но ни на секунду не покинет больницу.