Пять фараонов двадцатого века

В октябре 1948 года в светских новостях кубинской газеты «Диарио де ла Марина» появилось сообщение о бракосочетании Фиделя Кастро и Мирты Диаз-Баларт. Отец невесты был мэром города Бэйн, занимал видный пост в американской компании «Юнайтед Фрут», одно время выступал в роли юрист-консульта при президенте Батисте. Молодожёны, познакомившиеся в университете Гаваны, были молоды, красивы, обеспечены, влюблены друг в друга. Отец Мирты подарил им 10 тысяч долларов, чтобы они могли провести медовый месяц в Америке. Пикантная деталь: ещё одну тысячу добавил старый друг семьи невесты, бывший президент Кубы, Фульгенсио Батиста, мирно живший тогда не у дел во Флориде.[406]

В тени оставались обстоятельства, омрачавшие эту радужную картину. Жених в свои двадцать два года ещё нигде не работал, жил на ежемесячное пособие, присылаемое его отцом. Мир, окружавший его невесту, с этими сверкающими американскими автомобилями, нарядными виллами, ухоженными лужайками, клубами для гольфа, символизировал доминирующий статус великого северного соседа над Кубой, что вызывало ненависть Фиделя с ранних лет. Его участие во всевозможных политических начинаниях вызвало такую вражду соперничающих группировок радикальной молодёжи, что он вынужден был не расставаться с пистолетом ни днём, ни ночью, незаметно принёс его с собой даже в церковь на бракосочетание.[407]

Некоторые черты характера жениха вызывали тревогу у родственников невесты. Он легко переходил от вежливой обходительности к вспышкам несоразмерной сердитости. Было замечено, что он не склонен считаться с неудобствами окружающих. Также не любил животных, никогда не пел, и — что было уж совсем невероятно для кубинца — никогда не танцевал.[408]Брат невесты, Рафаэль Диаз-Баларт, впоследствии рассказывал, что они однажды ехали с компанией в машине по шоссе, и Фидель вдруг потребовал остановиться. Зачем? Ему захотелось поупражняться в стрельбе. Вдали паслось стадо коров. Он достал пистолет и открыл огонь по коровам. Попал или нет осталось за рамками рассказа.[409]

Вскоре после возвращения из США у молодых родился сын Фиделито. Поначалу он выглядел вполне здоровым, но вскоре заболел. Педиатры были в растерянности, не могли поставить диагноз. По прошествии некоторого времени Мирта случайно открыла причину. Она обнаружила, что её муж намеренно скармливает ребёнку в три раза больше молока из бутылочки, чем предписано врачами. «Зачем?!» — «Я хотел, чтобы он быстрее набирал вес и вырос сильнее всех сверстников», объяснил Фидель, ничуть не смущаясь.[410]

Революционная деятельность требовала частых отлучек Кастро из дома. Мирта оставалась с ребёнком одна в квартире, без помощи, без денег, порой без электричества, отключённого за неуплату. Фидель же пропадал на конспиративных поездках по стране и за границей, на тайных собраниях политических заговорщиков. Именно на одном из них он встретил молодую женщину, которая надолго заполонила его сердце.

Наталья (Нэти) Ревуалта, как и Мирта, принадлежала к верхним слоям кубинского общества, получила образование в Филадельфии, вышла замуж за успешного врача. Но она не смогла устоять перед обаянием смелого бунтаря. Они познакомились в ноябре 1952 года, а уже летом следующего года она активно участвовала в подготовке штурма казарм Монкада, печатала на машинке прокламации, вместе с другими женщинами шила военную форму для участников атаки. Ей же было поручено подобрать музыку для транслящии манифеста революционеров по радио в случае победы, и она выбрала национальный кубинский гимн, полонез Шопена и «Героическую симфонию» Бетховена.[411]

Когда Фидель оказался в тюрьме, Мирта регулярно навещала его, приносила чистое бельё, уносила записки соратникам и заявления в газеты. Он писал ей нежные письма, но одновременно отправлял ещё более страстные послания любовнице. Тюремный цензор, проверявший переписку заключённых, относился к ним сочувственно, только умолял не вставлять в текст политику. Но однажды он перепутал конверты и пламенное письмо Наталье попало в руки Мирты. Это переполнило чашу терпения жены и она подала на развод.[412]

Выйдя из тюрьмы, Кастро пытался уговорить возлюбленную последовать за ним в мексиканское изгнание. Но та, под давлением семьи, отказалась и вернулась к мужу. В апреле 1956 года у неё родилась дочка Алина, которой суждено было остаться единственной дочерью в обширном мужском потомстве Фиделя. Впоследствии, если у него заходил разговор с близкими друзьями об оставленной на Кубе любовнице, он повторял только одно: «Она опоздала на корабль… Она опоздала на корабль».[413]

Конечно, в Мексике нашлись женщины, поспешившие занять место «опоздавшей». Тереза Казузо была окружена почтением в кругах кубинских революционеров, потому что её муж, известный поэт и писатель Пабло Ториенте, погиб в гражданской войне в Испании, сражаясь против Франко. Эта женщина разрешила Кастро превратить её дом в настоящий склад оружия и боеприпасов, заготавливаемых для вторжения на Кубу.[414]