Пять из шести

Капитан Галкин служил в ведомстве генерала Еременко, где звезды, как известно, падают не столько на грудь, сколько на погоны. К тому времени, как три маленькие звезды расположились на погонах Галкина уютным треугольничком, начальство окончательно утвердилось в том, что для оперативной работы он абсолютно не пригоден. И его подвинули ближе к бумагам. Мог он, конечно, службу и оставить, но не захотел. Уж больно нравились ему красные корочки с вытесненными на них золотом грозными буквами…

В тот день на душе у Галкина было особенно паршиво. Ему в очередной раз дали почувствовать себя лузером. А ведь еще с утра настроение у него было очень даже себе ничего. Поблескивая новыми погонами, он вошел в приемную генерала Николаева и попросил адъютанта доложить о своем прибытии. Тот кивнул и снял трубку.

– Товарищ генерал, к вам капитан Галкин с бумагами… – Не притертое еще слово "капитан" приятно ласкало слух. -… Говорит, что срочно. Слушаюсь! – И уже Галкину: – Проходите!

В кабинете генерала было людно.

– Мы тут, капитан, присвоение очередного звания Максимову отмечаем, – пояснил Николаев протиснувшемуся к столу Галкину. – Давайте ваши бумаги!

Галкин протянул генералу папку и повернулся к виновнику торжества.

– Поздравляю!

Новоиспеченный подполковник Максимов улыбнулся.

– Спасибо! Так ведь и вас можно с капитаном поздравить?

Как сумел Галкин расслышать в этих словах насмешку? Но сумел. Потому лишь криво улыбнулся, кивнул, забрал папку с подписанными бумагами и, сделав вид, что не заметил протянутого ему стакана с водкой, поспешил к выходу. Недоуменный шум за спиной перекрыл генеральский басок:

– Да бог с ним!

Галкин шел домой, не разбирая дороги, не видя перед собой ничего, кроме насмешливого лица Максимова.

– Вот сука!

Вырвавшаяся наружу аттестация поступку Максимова роковым образом совпала со столкновением с каким-то мужчиной.

– Это вы мне? – удивился тот.

Еще и это! Галкину стало совсем себя жалко. Он поднял глаза на мужчину и пробормотал:

– Извините, это я не вам.

– А кому?… – начал, было, мужчина, но осекся и уже совсем другим тоном прокричал: – Веник, ты ли это?!

Школьное прозвище заставило Галкина повнимательнее всмотреться в лицо мужчины.

– Буха! – воскликнул он, раскрывая объятия.

Встреча со школьным приятелем отодвинула на второй план воспоминания о казусе в генеральском кабинете. Обмен похлопываниями и междометия постепенно перешли в связные вопросы и ответы. Вскоре Галкин выдал:

– А я вчера капитана получил!

– Да ну?! – искренне восхитился далекий от армейской службы Бухлов. – Так это ж надо отметить!

Ближайший ресторан гостеприимно распахнул двери. После первой восстановилась былая дружба. Между второй и третьей запараллелились судьбы. После четвертой всплыла история с Максимовым.

– Он ведь меня, сука, привсенародно унизил! – пьяно канючил Галкин. – А сам…