Пять лет на острове Врангеля

Строительство подвигалось быстро, но в самый разгар работ, 19 сентября, неожиданно ударил крепкий мороз градусов до двадцати. Опресненный слой воды на поверхности бухты замерз, и бухта покрылась довольно толстым звонким льдом. Человека выдержать он еще не мог, а для нашей байдары представлял непреодолимое препятствие. Работы прекратились. Возить плавник стало невозможно, и из заготовленного дерева мы ничего еще построить не могли. Нужно было ждать или полного ледостава, чтобы возить плавник на санях, или искать какой-то другой способ доставки его. Ждать, вообще говоря, можно было, но ожидание грозило опасностью: вместе с водой замерзала и земля. И к тому моменту, когда можно будет возить на санях лес, строить уже нельзя будет, — земля превратится в монолит. С крупными мерзлыми глыбами мы ничего не сумеем сделать.

Ночью все люди, истомленные дневной работой, крепко спали. Я же ворочался в своем кукуле и до боли в висках думал о том, что делать. Оставаться здесь? Рискованно! Мы и тут ничего не сделаем, и упустим время подготовки к зимовке на Роджерсе. Ехать на Роджерс? Как же там устроить зимовку без топлива?

Становище эскимоса Аналько на северной стороне острова (осень 1933 г.).

Подготовка материала для постройки зимовий (осень 1933 г.).

Решил возвращаться. Как ни трудно нам будет, но там все же есть жилье, хотя и нет «только» топлива. Я решил устроить зимовку в аграх — меховых комнатах.

Утром, разбудив людей, я тут же сообщил им о своем решении. Обсудил со Старцевым, Таяна и Кивьяна возможность зимовки в аграх, и они нашли мое предложение правильным.

Тут же, не теряя времени, мы запрягли собак и двинулись на юг. Чтобы облегчить нарты, часть ненужного нам сейчас груза оставили на севере, вверив его попечению Аналько. Лес, заготовленный нами в довольно значительном количестве, я сгруппировал, сложил в костры, пересчитал и поручил Аналько сохранить его и ни в коем случае не сжигать. Зимой придется ездить в разные стороны за дровами. Имея же здесь приготовленные сухие дрова, можно было, хоть и с трудом, вывезти их на Роджерс.

Через два дня мы были на фактории.

В наше отсутствие 15 сентября на остров на самолете прилетел Отто Юльевич Шмидт с новым начальником острова Буйко. Самолет шел на остров Врангеля с целью разведки льда с запада, оставив «Челюскин» где-то у мыса Биллингса. Лед в западном секторе острова, по наблюдению прилетевших, был для «Челюскина» непроходим. Будучи уверены, что «Челюскин» этим летом все же достигнет острова Врангеля, они ничего нам не привезли, кроме подарка лично мне и Власовой — двух бутылок «Боржома», коробки шоколада и нескольких десятков луковиц. Они рассказывали, что хотели взять с собой ящик лимонов, но из-за перегрузки самолета лимоны пришлось выгрузить.

Буйко в сопровождении Траутмана осмотрел хозяйство, насколько можно это было сделать в такое короткое время. Он обошел все строения и осмотрел склады, открытые для него Траутманом.

О. Ю. Шмидт, не застав меня на Роджерсе, выражал сожаление и осведомлялся у Власовой, почему я не повременил с отъездом. Власова сообщила ему, что мы ничего не знали о его прилете. В беседе Отто Юльевич выражал твердую уверенность в достижении острова. Шмидт спросил у Траутмана, как обстоит дело со связью и скоро ли он надеется установить ее с материком.

— Связь, Отто Юльевич, будет установлена через три дня, — отрапортовал Траутман.

На другой день рано утром самолет улетел.

Вернувшись на факторию, я всерьез занялся организацией зимовки. Прежде всего я спроектировал агры и рассчитал, какое количество оленьих шкур на них потребуется. Размеры агры я установил следующие: 3 метра длиной, 2,7 метра шириной и 2,2 метра высотой. На каждую полную агру должно было уйти от 35 до 45 так называемых «постелей» — шкур взрослого оленя. Агры, в отличие от эскимосских и чукотских, я решил сделать жесткие, то-есть не в виде полога, — шатра с колеблющимися стенами, а в виде почти нормальной комнаты.

Вообще говоря, меховые агры, как зимнее жилье, распространены на Чукотке давно. Применение их не было ни в малейшей степени новинкой, но тот вид агр, которым пользуются туземцы, мы применить не могли. Агры в туземном жилье представляют собою полог в полном смысле этого слова. Это больший или меньший меховой мешок, шерстью наружу, подвешиваемый за углы к четырем стоякам, или к углам основного жилья. Стены свободно свешиваются до самого пола. Дверей и окон или вентиляционных отверстий такой мешок не имеет. Обычно агра — ниже роста человека, и поэтому даже низкорослый эскимос не может в ней выпрямиться. Все концы свисающих стен, за исключением одной, укрепляются к полу вещами, находящимися в агре. На полу разостланы оленьи шкуры, служащие и мебелью и постелью. Вход и выход осуществляется через ту стену, низ которой у пола не закреплен. Входить и выходить можно только ползком.