Пять лет спустя, или Вторая любовь д'Артаньяна

— Иди и скажи матери, чтобы она прислала служанку как можно скорее привести в надлежащий вид все это, — распорядился лейтенант, а сам принялся укладывать раскиданные по полу бумаги в старинное бюро. — И не смотри на меня с таким ужасом. Воры могли и без ключа забраться через окно, — он подмигнул и все же щелкнул Мадлен по носу. Девочка захихикала и снова зарделась. — Впрочем, подожди, мы пойдем вместе. Сегодня ко мне придут друзья, и я хочу заказать достойный ужин. Мы займем малую залу трактира.

— Придут господа мушкетеры Арамис, Портос и Атос? — спросила Мадлен.

— Они самые, — подтвердил д'Артаньян ее догадку и отметил про себя, что первым из троих девочка назвала Арамиса.

Ох уж этот Арамис! — ухмыльнулся он, спускаясь на первый этаж трактира. Мысль его вернулась к событиям последних бурных дней: вся цепь таинственных нападений, попыток ограбления безусловно каким-то загадочным образом была связана с письмом герцогини. Теперь он в этом уже не сомневался. Какое счастье, что он переложил его из дорожного платья в карман мушкетерского форменного камзола, уходя к де Тревилю!

Первым у трактира появился Атос. Он бросил поводья Гримо и твердыми шагами пошел к двери. Д'Артаньян встретил его на пороге, бросился на шею старшему другу и расцеловал его. От Атоса ощутимо попахивало вином.

Они прошли через большую залу, минуя столы с подвыпившими завсегдатаями. Д'Артаньян мимоходом приказал служанке усадить слугу господина мушкетера за отдельный стол и обслужить его и ввел друга в малую залу, отгороженную беленой стеной от большой. Стол уже был накрыт, и четыре откупоренные бутылки Бургунского "дышали", сгрудившись в центре. Рядом со столом стояла корзина, из которой заманчиво выглядывали залитые сургучом горлышки полных бутылок.

— Черт возьми! — воскликнул Атос. — Я даже не представлял, что буду так тосковать без вас, мой дорогой друг! Дайте поглядеть на вас — вы еще больше возмужали, и горный загар вам к лицу, — говоря это, Атос взял одну из четырех открытых бутылок и налил себе полную кружку вина.

— Признаюсь, вечером перед дежурством я был принят в одном доме, где подавали отличное вино, так что на дежурстве в Лувре я только и мечтал о том, чтобы сделать несколько глотков красного и избавиться от головной боли. Так что по дороге к вам я позволил себе заглянуть в "Приют путника", премерзостный, надо сказать, трактир. Но что делать, вы и сами знаете, как тянет к бутылке после обильных возлияний.

— Меня безмерно огорчает, дорогой Атос, ваша дружба с бутылкой, — не удержался и попенял ему д'Артаньян.

Атос нахмурился — он не терпел ничьих поучений.

— А я так рассчитывал на ваш совет в одном таинственном деле, — поспешил смягчить свои слова лейтенант, но вышло еще хуже, и он умолк, встретив укоризненный взгляд гостя.

— Вы же знаете, лейтенант, — проворчал Атос, — вино не влияет на мой рассудок. Я пью лишь для того, чтобы притупить свои чувства.

Лейтенантом Атос называл д'Артаньяна только тогда, когда хотел выказать свое недовольство его поступками или словами.

Бедняга Атос, подумал с грустью лейтенанта, прошло уже несколько лет, а он все еще не может забыть миледи. И как она изменила ему и как мы казнили ее… Его совесть больна, он не в силах простить себе это вынужденное убийство.

Атос осушил кружку, поискал на обильно уставленном блюдами столе, чем можно закусить, взял ломтик сочного овернского овечьего сыра, задумчиво понюхал его, потом пожевал, кивнул с одобрением и обратился к д'Артаньяну.

— Должен сказать, что у вашего хозяина неплохой вкус. Вино и сыр он держит отменные… Так о чем вы хотели посоветоваться со мной?

— Видите ли, дорогой Атос, за последние три дня со мной произошло столько неожиданного, что я почти поверил, будто возвращаются старые времена.

— Так давайте же выпьем за старые времена! — раздался мелодичный голос Арамиса, и мушкетер вошел в малую залу в сопровождении Портоса.

Д'Артаньян бросился к ним, обнял друзей и расцеловал Портоса, к которому, несмотря на его внушительный рост и грозный вид, испытывал нечто вроде снисходительной любви старшего к младшему, хотя Портос и появился на свет четырьмя годами раньше его самого.

— Позвольте, дорогой д'Артаньян, выразить вам наши искренние соболезнования, — пробасил Портос, прижимая д'Атаньяна к груди с такой силой, что тот даже крякнул.

Мушкетеры окружили его и постояли молча, положив руки на плечи друга.

— Разрази мня гром! — воскликнул д'Артаньян, ощутив предательское щекотание в носу. — Я хочу выпить за вас!

— Так за чем же дело стало? — произнес Портос, оборачиваясь к столу и наливая вина в кружку, немедленно скрывшуюся в его огромной ладони. — Тем более, что я вижу тут солидное подкрепление главным силам, стоящим на столе в полной боевой готовности, — и он указал на корзину с бутылками.

— Пьем за вас!

— Я бы сказал — за нас, — уточнил Атос, вновь наливая себе вина. — За всех нас, друзья!