Пять минут жизни

– Может быть, поселимся вместе в Ричмонде. Я найду работу, и ты сможешь вернуться в школу. А потом, в будущем, когда мы уладим… Я могу посмотреть программы по логопедии.

Тея набросилась на меня, стиснув в объятиях, а затем скользнула в мои руки. Я держал ее, а пешеходы обходили нас, словно вода огибает камень.

– Звучит так прекрасно, – сказала она мне в грудь. – Это сон, и я снова проснусь в этой маленькой коробочке…

– Господи, не говори так.

Она тяжело вздохнула.

– Нет, ты прав. Мне нравится твой план.

– Да?

– Да, – сказала она.

Мы поцеловались, чтобы скрепить наш договор, но этого было недостаточно. Чувство, которому я не находил названия, заставило мою грудь расшириться. Я не мог описать это, кроме того, что, когда я смотрел в глаза Теи, или держал ее, или целовал ее, или слушал ее голос, оно становилось все больше. Глубже. Проникало в самые кости, и все же я чертовски боялся, вдруг оно рассыплется и исчезнет.

Мы прошли мимо тату-салона, и Тея замедлила шаг.

– Я всегда хотела сделать татуировку, но, как у студента-искусствоведа, у меня в голове было слишком много вариантов дизайна. Зайдем?

– Конечно.

Мы вошли в темное, прохладное помещение. Рисунки на каждой стене, музыка грохочет из звуковой системы. Парень склонился над женщиной на своем столе, выбивая рисунок на ее икре. Сзади вышел другой парень – худой, с татуировками на каждом дюйме видимой кожи. Бабочка сбоку бритой головы выглядела свежей – темнее, чем другие татуировки.

– Я могу вам помочь? – спросил он почти нежным голосом. Его глаза были тихими и спокойными, резко контрастируя с чернилами на его коже.

– Думаю, мы просто смотрим. – Тея оглянулась на меня. – Или…

– Делай что хочешь. – Я посмотрел на парня. – Ей нравится делать вид, будто я могу ее остановить.

– Ха-ха. – Тея толкнула меня локтем. – Думаю, я что-то хочу. В память об этой поездке в Нью-Йорк.

– Круто, – кивнул татуировщик. – Хотите посмотреть каталоги? Поискать идеи?

– Обязательно, – сказала она и протянула руку. – Я Тея.

– Николас.

– Приятно познакомиться, Николас. – Они пожали друг другу руки, и Тея открыла книгу с татуировками на стойке. – Как насчет тебя, Джимми? Мы могли бы сделать парные татуировки. – Она рассмеялась. – Набить имена друг друга, тем самым гарантируя, что разбежимся к концу недели.

– Конечно, – сказал я.

– Ага, точно, – пробормотала Тея над книгой.

– Давай сделаем это.

Она вскинула голову.

– Ты серьезно?

– Я не рекомендую набивать имена друг друга, – посоветовал мастер тихим голосом.

– Не имена, но определенно что-то в этом роде.

– Что-то наше, – сказала Тея и повернулась к Николасу. – Есть предложения?

– Для пары? – Николас скрестил свои худые, раскрашенные руки. – Якорь и компас. Замок и ключ. Его и ее короны.

– Похоже, ты делал их сто раз, – сказала Тея.

Он улыбнулся.

– Да уж.

– Дайте нам минутку, пожалуйста. – Она отвела меня в угол зоны ожидания. – Что думаешь?

Ее глаза были невероятно голубыми и полными света, они почти слепили. Что я думал?

Я думаю, что мы обещали заботиться друг о друге.

Я думаю, что мы согласились переехать вместе.

Я думаю, что мы в шутку, но не совсем говорили о женитьбе.

Я подумал о нашем плане переехать в Ричмонд вместе, и в моем сердце вспыхнуло незнакомое, все еще безымянное чувство. Я хотел, чтобы это чувство было постоянным, как чернила на коже.

– Много всего произошло за несколько дней, – сказал я. – И я не имею в виду осмотр достопримечательностей или устрицы.

Она кивнула, внезапно снова смутившись.

– Я тоже так думаю. Многое произошло… между нами.

– Да, – сказал я. – Эта неделя напоминает обещание, которое мы даем друг другу. На будущее. Это то, что я хочу отметить.

Она кивнула и нежно поцеловала меня.

– Я тоже.

Мы по очереди посидели с Николасом. Курсивом он вывел мое обещание Тее внизу ее правого предплечья, над шрамом: «Защити меня».

Затем, на моем предплечье, Николас надписал обещание Теи: «Оживи меня».

Мы взялись за руки, чтобы Николас сфотографировал нас на телефон Теи.

– Делия обделается от злости, – сказала Тея. – Не могу дождаться.

Николас закрыл татуировку повязкой и дал нам инструкции по уходу. После того, как мы расплатились, Тея обняла его.

– Надеюсь, ты не возражаешь, – сказала она, – но я ничего не могу с собой поделать. Сотня тату-салонов в Нью-Йорке, но мы пришли к вам.

– Я не против, – сказал Николас. – Обычно я не люблю, когда пары приходят за чем-то одинаковым. Но вы двое… – Он пожал плечами, улыбаясь. – За вас я не беспокоюсь.

* * *

Мы продолжили идти по улице, безмолвно, рука об руку, обещание Теи жгло мне кожу. Перед небольшим бистро официантка стояла на коленях у доски, вытирая ее разбитыми пальцами. Она села на пятки и приложила тыльную сторону ладони ко рту.

– Эй, вы в порядке? – мягко спросила Тея.

– Ой, извините. Я в порядке, – сказала она. – Нет, вообще-то, я не в порядке. Это мой первый рабочий день, а начальник хочет, чтобы я написала специальные блюда, а у меня худший почерк в мире. Меня уволят, ведь если я даже это не могу сделать…

Тея взяла меню с тротуара.

– Это надо написать?