Пять огласительных бесед

Из семени, которое пестовал Господь в течение многих тысячелетий, вырастает Пречистая Дева Мария. И к Ней однажды является Архангел Гавриил и говорит ей: «…радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами» (Лк. 1, 28). Мария удивилась, подумала: что это за странное приветствие? Тогда Ангел говорит Ей: «…Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус. Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его; и будет царствовать над домом Иакова во веки, и Царству Его не будет конца» (Лк. 1, 30-33). И Дева Мария отвечает: «…как будет это, когда Я мужа не знаю?» (Лк. 1, 34) Почему Она так говорит? Потому что Она была девственницей. И Она дала обеты вечного девства. Про Нее говорят, что Дева Мария – это первая монахиня в истории мира. Многие люди думают, что монахи – это такие мрачные люди… Правда, если посмотреть на наших монахов, то не многих мрачных из них вы увидите. Они очень веселые, наши монахи, это очень даже видно: среди монахов веселых людей гораздо больше, чем среди семейных. Я, как знающий и ту, и другую жизнь, могу подтвердить, потому что монашество действительно приближает человека к Богу.

И вот Дева Мария, будучи первой монахиней, говорит: как же Я могу родить сына, когда Я девственна? Ангел отвечает ей: «Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим» (Лк. 1, 35). То есть, я не знаю, как это произойдет, но это тайна, которая невыразима никаким языком. Но я знаю, Кто эту тайну сделает реальностью – Дух Святой и сила Всевышнего. То есть Дух Святой и Сам Христос! Он есть природная сила Отца. Апостол Павел говорит, что «Иисус есть Божия премудрость и Божия сила» (1Кор. 1, 24). Какой силой творил Бог мир? Христом, Словом Своим, то есть Тем Самым Словом, Которое было в начале, Которым сотворен был мир.

И эта Сила осеняет Деву Марию, и Сама, Своей Силой создает Себе тело.

Но здесь вся судьба мира висела на волоске. Бог мог стать человеком, а мог и не стать. Это зависело от чего? От свободной воли Девы Марии. И Она сказала: «Се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему. И отошел от Нее Ангел» (Лк. 1, 38). И Слово стало плотью. Бог Сын вошел в Ее утробу таинственным, чудесным образом, создал собственную Личность. Сотворил Себе собственную человеческую природу. Он создал Себе тело из Ее кровей, создал Себе душу, и Он стал подлинным Человеком, оставаясь при этом подлинным Богом.

Процесс творения проходил, как в начале мира. Бог говорил: да будет свет, и стал свет. Да будет твердь, и стала твердь. Он говорил: да будет… И мир появлялся. И вот пришел тот единственный момент, когда человек мог сказать Богу: да будет. И вот Дева Мария говорит Богу – да будет! И по этому слову Бог становится Человеком. Потому что Бог всегда слушается человека, Он ищет его воли, ищет, чтобы его воля была послушна Ему.

И вот, таким образом совершается величайшая из тайн – Боговоплощение. Дева Мария вынашивала ребенка, как и любая мать, в течение девяти месяцев, и родила Его в городе под названием Вифлеем, что в переводе означает «дом хлеба».

Вот ведь удивительно: на самом деле это тоже промыслительное название. Потому что это дом, где был испечен, как говорит Церковь, Хлеб, Который мы вкушаем в Причастии. Здесь я немножко должен отвлечься, немножко сказать о том, какое значение имеет Боговоплощение для людей.

Дело в том, что между Богом и людьми было три преграды. Первая преграда – это разница природ. Можем ли мы с ограниченной человеческой природой, слабой, немощной, прорваться сквозь пространство и время. Нет! Охватить бесконечность своим умом можем? Нет! То есть к Богу мы прорваться никак не можем. Нам мешает разница природ Бога и человека. Более того, когда в Ветхом Завете люди видели Бога, они были в страхе и трепете. Евреи и сейчас качаются во время молитвы, вспоминая о Синайском Богоявлении. Когда люди увидели Бога, они были в страхе и трепете, они закачались от ужаса. Хотя они увидели даже не Самого Бога, а только Его явление, Его славу. От этой славы гора Синай и множество гор вокруг начали гореть и таять, плавиться. Я был на Синае и там, действительно, видны потоки застывшей лавы. Вся гора была расплавлена и, более того, пропитана как бы ударами молний. К тому же она вся разрисована такими кустами неопалимой купины, как будто Самим Богом написанной.