Пять песен мира. Книга 2

Ему стало страшно до оцепенения, когда на вопли твари и звуки выстрелов стая звуковиков отозвалась многоголосым воем где-то в лесу.

Алекс глазом моргнуть не успел прежде, чем пять звуковиков выскочили из тумана и бросили щупальца в сторону аэролета Данни.

В этот раз Данни смог преодолеть страх. Ему удалось отработанными движениями активировать систему вооружения, и на мониторе вспыхнуло изображение звуковика за бортом, которого система автонаведения взяла в красный квадрат прицела.

Данни надавил на кнопку «Звук», и пушка выстрелила с оглушительным гулом.

Звуковая игла пронзила пространство на сверхзвуковой скорости, разогнала туман, и пробила в оболочке звуковика крупную дыру. Звуковика швырнуло за деревья, он взвыл, а остальные кинулись врассыпную, став летать вокруг лагеря.

Алекс не успевал отслеживать движения врагов. Звуковики двигались настолько стремительно, что глазу трудно было это воспринять.

Взвыли пушки, посылая в туман звуковые иглы, и гул выстрелов разносился по округе. Иглы рассекали пополам небольшие деревца. Стволы больших деревьев взрывались щепками, и теряли куски толстой коры, которая казалась неразрушимой.

Твари бросались на аэролеты, выскакивая из тумана со змеиной стремительностью, но их удавалось отбрасывать прочь методичным отстрелом.

Василиса вцепилась в манипулятор, и, стиснув зубы, глядела в монитор, поливая чудовищ подавляющим огнем.

— Слева! — крикнул Алекс, увидев мчавшегося к их кабине звуковика, оголившего маску для укуса.

Василиса молниеносно навела пушку на цель, и с криком влепила твари несколько мощных игл прямо в голодную морду. Иглы разбили маску звуковика вдребезги, и швырнули визжащую тварь в дерево, заставив ее трусливо улететь в туман.

Отстреливаться можно было до тех пор, пока не сели бы аккумуляторы. Да и вред бортовые орудия наносили более существенный. Но убить врага нельзя. Было бы неплохо зарядить по ним ракетами, но звуковики будто специально избегали траекторий, по которым были возможны ракетные залпы.

Остаток жизни измерялся степенью заряженности аккумулятора, и если печка потребляла совсем немного, то с выключенным двигателем пушка его посадила бы минуты за три.

Твари перестали летать вокруг лагеря, и скрылись в тумане.

— Что это? — спросил Данни в гарнитуру, и озираясь с непониманием. Дыхание его было учащенным и тяжелым, манипулятор он держал так крепко, что руки онемели. — Они ушли? Все?

— Сейчас, уйдут они тебе, — ответила Василиса. — Если они выбрали жертву, то от нее уже не отстанут. И видишь этих пьявок у себя на борту?

Данни взглянул на борт и опешил. Он увидел, как к броне действительно присосались мелкие уродливые пьявки, тела их состояли из дыма, как оболочки звуковиков. Пьявки пронзительно и противно пищали, писк звучал так гадко, что уши в трубочку сворачивались.

— Этими тварями они помечают тех, кого упустили. От них редко кто уходит, — пояснила Василиса, — но если такое случается, они всегда пеленгуют жертву, чтобы по писку этих уродцев отследить ее вновь. Чем вы книжки в училище читали?

Раздался новый вой, более внушительный и громкий. Из тумана, у границы лагеря, выплыл звуковик-симбиот. Звуковики ушли на безопасную дистанцию и слились там вместе, чтобы организовать новое нападение. Черный, как смола, и зловещий, будто демон.

— Плохо дело, — хмуро сказала Василиса, неотрывно глядя на страшное чудовище.

Тварь медленно приближалась к аэролетам, и ощупывала землю, будто бы передвигаясь на ощупь.

По ней ударили из всех пушек одновременно.

Звуковые иглы сдирали оболочку твари, пробивали в защите дыры, оголяя кристалл, но его было не уничтожить. Когда иглы врубились в тело монстра, он не сдвигался с места. Его нельзя было швырнуть в туман.

Попав под обстрел, чудище рассвирепело, яростно размахивая щупальцами, а маски на теле разинули пасти.

Чудовище бросилось на аэролет Линды, вцепилось в него щупальцами, и без усилий оторвало крышку кабины.

— Линда! — крикнул Алекс.

Линда не растерялась. Она увидела над носом своего аэролета маски звуковиков, увидела кривые и острые как бритвы клыки, почуяла источаемый из бездонных глоток запах смерти и гнили, но не испугалась.

Линда вскочила, и с отчаянными криками отстреливалась излучателем, точными попаданиями откалывая от маски крупные осколки.

В лице Линды не было страха. Только боевая ярость. В свирепом взгляде Линды четко прослеживалось намерение стрелять и пытаться выжить до тех пор, пока ее не убили бы.

Алекс повиновался внутреннему порыву спасти Линду во что бы то ни стало, распахнул крышку кабины, и спрыгнул на землю.

Он стрелял в звуковика, практически не целясь, лишь бы попасть куда-нибудь, и звуковые иглы пронзали черную оболочку, оставляя в ней небольшие отверстия. Оболочка звуковика под напором звуковых игл разлеталась по сторонам лохмотьями, от гула пушечных залпов у Алекса зазвенело в ушах, а по челюсти потекла кровь, ручейком вытекавшая из порвавшихся перепонок.

Но Алекс не обращал внимания на боль. Он стрелял до тех пор, и палец на спуске начинал неметь, хуже подчиняясь командам мозга.