Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара

Самое интересное, что в Дунино три журналиста обсуждали возможность издания неподцензурного журнала. И вот то, что не получилось в результате с Тимуром Гайдаром, Лацис реализовал в содружестве с его сыном. Несмотря на то что журнал был подцензурным, именно с ним связывались надежды на интеллектуальный прорыв в понимании советской системы и поиск способов ее радикального изменения. Изнутри партии, с самого верха государственной пирамиды – как делались и делаются все модернизации в России. Как ее начал и сам Горбачев.

Гайдар согласился на предложение Лациса по тем же мотивам, по каким Отто Рудольфович согласился на предложение Фролова: «Лацис… заказал мне статью, суть которой состояла в критике стратегии ускорения, ее практического воплощения. А затем неожиданно предложил возглавить экономический отдел журнала… С одной стороны,… нигде не чувствую себя так уютно, как в библиотеке, абсолютно не жажду избыточного общения с людьми… Но, с другой стороны, – страстное желание использовать открывающуюся беспрецедентную возможность ввязаться в схватку по самым принципиальным идеологическим и экономико-политическим вопросам. Ведь очевидно, что трибуна „Коммуниста“, главного теоретического официоза, – мощнейшее оружие».

Станислав Шаталин сказал Отто Лацису при встрече: «Бандит, ты лучшего сотрудника у меня забрал. Но я решил тебя простить, потому что развернуть „Коммунист“ в мирных целях – дело святое».

Одно дело, понимал Шаталин, его совместные публикации с Гайдаром в узкопрофессиональных научных сборниках – важные, передовые, написанные при этом странным эзоповым языком, все еще с тонкими намеками и округлыми формулировками. Важны публикации в популярной в то время «Экономической газете» – одна из них, в соавторстве членкора АН СССР и его лучшего сотрудника, увидела свет в июле 1986-го, в ней, в частности, говорилось: «Радикальная реформа систем хозяйственного управления в условиях нашей крупномасштабной экономики является беспрецедентной по сложности задачей. Перестройка хозяйственного механизма, несомненно, связана с определенным риском. Но нашей стране уже приходилось внедрять не опробованные еще в мировой практике методы хозяйствования. В сложившейся ситуации максимальный риск связан, однако, с отказом от проведения назревших преобразований, с их задержкой, попытками заменить радикальные решения частными мерами». Что, собственно, потом и произошло и последствия чего Гайдару пришлось разгребать. (Напомню, что «совершенствование хозяйственного механизма» в сложной советской системе знаков, символов, псевдонимов и подмигиваний – это заменитель слова «реформа».) Но даже массовое издание для профессионалов несравнимо по эффекту с почти директивным органом ЦК, работающим с широкой аудиторией, которая постепенно из сугубо партийной превращалась в массовую.

Для Гайдара же важным было и то, что этап формирования идейных основ реформ он и его коллеги уже прошли: семинар в «Змеиной горке» подводил черту под этими усилиями. Работа в «Коммунисте» была не только новым этапом в осмыслении того, что нужно делать, но и способом приближения самой возможности системно менять экономику страны. Хотя в то время для Егора еще не было очевидно, что он, его коллеги по семинарам, авторы его отдела в журнале займутся практическим реформированием экономики.

Статья, которую Лацис заказал Гайдару при первом личном контакте, вышла в июле 1987-го – издательские циклы в партийной журнальной прессе даже для сотрудников редакции были не слишком быстрыми. Называлась она весьма академично – «Краткосрочные и долгосрочные циклы в экономике». В ней утверждалось, что методами рывков и ускорений можно добиться формального повышения показателей роста, но – в ущерб качеству. Структура и качество роста важнее впечатляющих темпов и процентов: «Как и любой показатель объема производства, он дает представление о масштабах хозяйственной деятельности, но не ее целесообразности. Например, факт, что значительная часть производимой продукции является некачественной, не находит спроса, не сказывается на величине национального дохода. В настоящее время в народном хозяйстве осуществляется большой объем неэффективной деятельности. Так, несмотря на перегрузку транспорта, производится большой объем встречных перевозок, связанных с созданием каждым отраслевым министерством своего „натурального хозяйства“. Размеры ресурсов, замороженных в запасах товарно-материальных ценностей, превысили все разумные границы. Максимальное ограничение нецелесообразной деятельности – одна из задач, которые предстоит решить в ходе экономической перестройки. Но улучшение структуры национального дохода не увеличит его текущий объем, а может и снизить темпы роста».

Интересно, что экономические дискуссии нашего времени снова возвращаются к проблемам качества роста, а значит, экономическое сознание недалеко ушло от мифологии того периода и процентного фетишизма.