Пять сладких мгновений (СИ)

— Надеюсь, — поджала жвала самка. — Подойди-ка… Что это на тебе? Знак благодарности Жрецов?

— Я охотился в непростом месте, жена моя, — подтвердил сын Грозы, наклоняясь и позволяя Осени рассмотреть ближе затейливое кольцо, венчающее один из передних отростков гривы. — По давнему поверью его населяли злые духи. Служителей Храма очень впечатлила моя победа, и, в особенности, то, что я не убоялся сил Хаоса.

— Еще больше они впечатлились бы, узнай они о том, что ты проделываешь в Сезон с их сестрой, — поддразнила самца Жрица.

— Не сомневаюсь, — согласно рыкнул воин. — Возможно, даже вторую награду бы выдали.

С этими словами, он, не видя более смысла затягивать, накинулся на ведущую явно провокационные речи самку и, перегнувшись через ее тело, коварно вгрызся прямо в сочную ягодицу, одновременно срывая с пышных бедер шелковистый покров. От неожиданности Осень взвизгнула, тонко и несолидно, после чего вырвалась и в один скачок перемахнула лежанку, устремившись к двери. Сумрак немедленно прыгнул следом, успев подумать, что беготня по коридорам — это уже будет совсем перебор. Впрочем, до подобных мер все-таки не дошло: у самого выхода самец настиг свою жертву и жестко остановил, схватив за руку и для верности за гриву.

— Куда же ты, Светлейшая? — прошипел он, принудительно нагибая самку и сразу же наваливаясь сверху всем своим весом. — Я прийти не успел, а у тебя уже какие-то дела…

Привычно выслушав несколько отборных ругательств и увернувшись от щелкающих жвал партнерши, Сумрак настойчиво положил руку на ее загривок и без всяких церемоний надавил, заставляя Осень опустится вниз. Самка негодующе зарычала и попыталась вырваться, но по ее достаточно слабому сопротивлению сын Грозы понял, что пристрастия второй по старшинству супруги нисколько не изменились, так что он все делает абсолютно верно. Тогда самец рявкнул громко и повелительно, а затем резко подался вперед, вынуждая дочь Свободы опереться на локти, прогнуться в спине и практически коснуться грудью пола. Две пары жвал — живая и металлическая — впились в кожу самки между лопаток с такой силой, что из-под них немедленно выступила кровь. Осень вскрикнула и дернулась. Челюсти Сумрака разжались, но лишь для того, чтобы захватить участок выше, у самого основания шеи. Одновременно его руки крепче обняли партнершу, и одна ладонь с нажимом поползла вниз по животу самки, намеренно слегка царапая шкуру. И следующий, уже совместный, исступленный рокот прокатился по комнате, когда самец, надежно зафиксировав свою желанную добычу, неумолимо вошел в открывшееся ему, но, тем не менее, не успевшее достаточно увлажниться лоно. Затрудненное проникновение «на сухую» доставляло мало приятных ощущений, но странным образом Осень любила каждый элемент этой жестокой игры, и Сумрак прекрасно знал, что после небольшой боли она потечет так, как не текут даже от самых изощренных ласк… А после будет всячески стараться добавить на теле супруга шрамов. Осень была совершенно не из тех самок, которые позволили бы партнеру спокойно прохлаждаться во время выполнения священных обязанностей: стоило лишь на минуту зазеваться, и она брала дело в свои руки, а когти на этих руках приближались по своей заточке к кинжалам.

Впрочем, пока что перевес был на стороне самца, и отдохнувший Сумрак, пользуясь завоеванным превосходством, крыл дочь Свободы с удвоенной энергичностью, продолжая яростно кусать ее за загривок, плечи и бока, и мужественно игнорируя болезненные отголоски на границе протеза и кости. Кстати, в процессе он получил неоспоримое доказательство занятого явления: Осени весьма и весьма пришлись по душе его металлические имплантаты. Как только холодные острия касались ее шкуры, семяприемник, и без того жадно охватывающий естество сына Грозы, непроизвольно сжимался еще сильнее, а по телу Жрицы шла крупная дрожь, когда же Сумрак, немного не рассчитав, слишком сильно прокусил чешую партнерши в районе хребта, самку внезапно накрыл столь сильный оргазм, что ее внутренние мышцы сжали пенис партнера до звездочек перед глазами самца.