Пять свадеб и Я (СИ)

Я наблюдал, как Макс уселся на стул посередине импровизированного танцпола в ожидании телодвижений. Заиграл медленный блюз, плавные движения ненормальной девицы притягивали взгляд. Это все из-за мокрого платья. Музыка сменилась на восточную, и ее бедра, руки, грудь, казалось, существуют отдельно и совершают различные движения независимо друг от друга, мелодия начала убыстряться, а вместе с ней и ее бедра, и вот уже зажигательная латина. Пришлось подойти ближе, желающие посмотреть загораживали все представление. Музыка замедлялась, плавно переходя в румбу, вот ее нога оказалась на плече Макса, и молокосос с упоением ее погладил, вот несколько плавных движений, и Шарли на коленях Егорова, резкое движение головой, и ее волосы ударили по лицу именинника, вместе с этим отрезвляющим ударом закончилась и музыка.

— Доволен?

— Да, — севшим голосом сказал Егоров.

— Ну и хорошо.

Она чмокнула его в нос, и как ни в чем не бывало слезла с его колен. Все ожидали другого, все ждали горячего секса, причем мужчины желали оказаться на стуле Макса, да и я сам этого хотел, а тут… холодный чмок в нос и равнодушная улыбка. Она всех так динамит?

— У вашей подруги с головой точно не в порядке, держитесь от нее подальше, Ася.

— У нее с головой всегда было отлично. Но обиженная женщина опасна.

— Не припомню, чтоб ее обижал?

— Вы нелестно высказались о работе агентства, учредители указали ей на ваше недовольство и быстро решили вопрос о ее дальнейшей работе в компании. Ее уволили за замечательно проделанную работу из-за ваших слов.

— Плохо отзывался?

— Но отзыв "могло быть лучше" никак не назовешь положительным.

— Я так не говорил.

Не было такого отзыва. Даже если и сказал, это не повод меня топить. Но их работа была сделана великолепно, даже сам подписал благодарственные письма, что было редкостью.

— Говорили, в интервью. Так что легко отделались купанием.

— Могло быть хуже?

— Ну, я бы побеспокоилась, чтоб вместе с вами в бассейн упало что-нибудь, подключенное к двести двадцать.

— Вот, я же говорю, что общение с Линдт на вас плохо сказывается.

— Да, плохо, вот восемь лет назад наобщалась, так до сих пор на вас работаю. Мы здесь еще долго будем?

— Если хочешь, можешь идти домой, Ася.

Конечно же ушла, стремительно, и кто этих женщин поймет — одна топит, другая вместо устройства личной жизни домой сбегает.

Никаких происшествий до полуночи не случилось, ее ненормальная подруга исчезла с горизонта, а остальных на выходки не тянуло. Пора домой.

Шарлотта Генриховна в мужской рубашке, высоких сапогах и в накинутой на плечи шубейке прощалась с хозяином в холле, обнимала и чмокала Макса в щечку, хотя тот явно хотел других поцелуев. Егоров проводил нас до лифта.

Линдт делала вид, что меня не существует. И ей это блестяще удавалось. На меня давно не смотрели как на пустое место, хотя нет, как на стекло, ее взгляд был направлен в стену за мной. И мое тело абсолютно не мешало ей видеть меняющийся узор на панелях.

Может, и истеричная особа, но все же женского пола, и время позднее.

— Вас подвезти?

Отрицательно покачала головой.

— Уверены?

— Щас такси приедет.

— Щас, это когда?

— Через пару минут.

— В это время обычно машину долго ждать.

— Я ее заранее заказала, вон и она.

Ни спасибо за заботу, ни до свидания, девица просто стремглав залезла в машину и умчалась. А хотя какое мне до нее дело?

Расплата наступила слишком быстро, радость от выходки сменилась раскаянием. Нельзя было так поступать. Месть — блюдо, которое подают холодным, если не забыл про желание отомстить, конечно. Недели через две обида бы улеглась, и постепенно стало бы безразлично. Но… Он заказчик, и это его право — давать оценку купленной услуге. Можно было не так болезненно ее высказать. Но это его право.

Хотелось побыстрей сбежать. И как только появилась возможность, улизнула. Мне-то Макс переодеться предложил, а Греков так и был в мокром. Одежда, часы, мобильник, черт, лет через двести расплачусь за урон. Меньше всего хотела ожидать такси рядом с ним. А он еще подвезти предложил. Черт, как же стыдно. Выходка дурацкая, еще неизвестно, как на компании отразится. Это я свободна, а коллегам еще контракт отрабатывать. Домой добралась расстроенная до соплей и готовая звонить Грекову и выпрашивать прощение за выходку. Останавливало позднее время и промокший мобильный.

Ладно, хватит носом шмыгать и чай остывший греть, утро вечера мудренее, высплюсь, успокоюсь, тогда и подумаю, что делать.

И ничего не стала делать, температура решила все за меня. Первый признак ангины — хочется мороженого. Но я привычно пропустила это маленькое предупреждение. И вместо постели отправилась на вечеринку. Вот расплата за беспечность, купание в бассейне и танцы в мокром платье только усугубили мое положение. Но теперь я могла спокойно болеть и поедать шоколадное мороженое — хуже уже не будет.