Пятая авеню, дом один

Шиффер уже определилась с платьем – белым, узеньким, расшитым крупными серебряными бусинами. Опра продемонстрировала платье зрителям. Аудитория восторженно заохала, а Лоле стало дурно: Опра должна была бы нести весь это вздор про ее свадьбу, при чем тут Шиффер? Лола бы выбрала платье получше – традиционное, с кружевами и шлейфом. Она не могла не думать про эту свадьбу: испытывая жестокую зависть и злость, она изводила себя фантазиями, как столкнется нос к носу с Филиппом или со стервой Шиффер, потому и дежурила перед домом номер один. Правда, на слишком долгие бдения она не отваживалась: встретиться с Филиппом или с Шиффер еще куда ни шло, но только не с Инид!

Через три дня после поминальной службы по Билли Личфилду Инид сама позвонила Лоле. Та не узнала номер и ответила.

– Я слышала, вы вернулись в Нью-Йорк, дорогая, – начала Инид.

– Совершенно верно.

– И напрасно. – Инид вздохнула. – На что собираетесь жить?

– Откровенно говоря, Инид, это не ваше дело! – выпалила Лола и отключилась. Теперь она опять будет под наблюдением Инид и должна проявлять осторожность. Разве угадаешь, что предпримет это чудовище?

Но в этот вечер, стоя напротив дома номер один, Лола увидела только Минди, вернувшуюся домой с тележкой снеди.

* * *

– Мне нужна работа, – заявила Лола Тайеру через несколько минут, шлепаясь на кипу грязного белья, которую Джош называл своей постелью.

– Зачем? – поинтересовался Тайер.

– Не будь ослом. Ради денег.

– Ты не одинока. Работать хотят в Нью-Йорке все, кому еще нет тридцати. Но все места давно расхватали те, кому сейчас от сорока до шестидесяти, их чертова уйма: результат бэби-бума. Для нас, молодых, ничего не осталось.

– Хватит с меня твоих шуток, – сказала Лола. – Я говорю серьезно. Джеймс Гуч опять смотался. Я выудила у него всего пятьсот баксов. Он полная дешевка! Между прочим, его книга уже два месяца остается в списке бестселлеров, он огребает по пять тысяч в неделю. Дополнительно, представляешь? – Она сложила руки на груди и злобно прищурилась. – Я ему говорила: «Дай денег!»

– А он что? Ты ведь с ним трахалась? Значит, у него перед тобой должок. Зачем еще тебе с ним трахаться, если не для денег?

– Я не шлюха, – проворчала Лола. Тайеру стало смешно. Отсмеявшись, он сказал:

– Кстати, у меня для тебя найдется работенка. Кто-то прислал нам сегодня по электронке запрос. Нужны писатели, вернее, писательницы, для нового веб-сайта. Обещают тысячу баксов за текст! Подозрительно все это! Но ты можешь проверить.

Лола записала на бумажке координаты. Раньше она не представляла, до чего в Нью-Йорке дорого бездельничать. Если она засиживалась в своей крохотной квартирке, ей становилось не по себе. Не позже девяти вечера Лоле было необходимо выйти. Обычно она искала убежища в одном из ночных клубов «Мясного квартала». Секьюрити знали ее и обыкновенно впускали бесплатно: хорошенькие женщины привлекают дополнительных клиентов. Она почти никогда не платила за выпивку сама, но без еды еще никто не выживал, а еще ей нужна была одежда, чтобы прилично выглядеть и претендовать на угощение за чужой счет. Получался замкнутый круг. Чтобы продолжать даже такую жизнь, Лола нуждалась в наличных.

На следующий день Лола пришла по адресу, указанному в предложении о работе. Это было недалеко от ее дома, в одном из огромных новых зданий, выросших над Гудзоном. Ей надо было в квартиру номера 16С. В доме номер один по Пятой авеню швейцар позвонил бы туда, здесь же ее попросили расписаться в журнале посещений, как будто она шла в офис. На ее стук дверь открыл молодой человек со страшноватой татуировкой вокруг шеи. Присмотревшись, Лола заметила у него татуировки не только на шее, но и на правой руке снизу доверху. Картину дополняло кольцо в левой ноздре.

– Вы, наверное, Лола, – сказал он – Я Марки. – Обошлось без протянутой руки.

– Марки? – удивилась она, идя за ним в скупо обставленную гостиную с видом на Уэст-Сайд-хайвей, бурую воду Гудзона и небоскребы Нью-Джерси вдали. – Вас зовут Марки?

– Именно, – холодно подтвердил он. – А что? Вы не из тех, кто устраивает проблемы из-за имен?

– Нет. – Лола улыбнулась, желая показать ему, что ей совсем не страшно. – Просто я никогда не слышала, что бывает такое имя.

– Это потому, что я сам его придумал, – сказал Марки. – Марки на свете всего один, и я хочу, чтобы все это запомнили. Расскажите, что вы умеете.

Лола осмотрела гостиную. Обстановка ограничивалась двумя диванчиками, покрытыми, как ей показалось, простой белой тканью. Это оказался белый муслин. Диванчики словно стояли в одном нижнем белье.

– А что умеете вы?

– Я умею делать деньги. Кое-какие уже сделал. – Марки обвел рукой квартиру. – Знаете, сколько стоят такие хоромы?

– Лучше не буду гадать, – сказала Лола.

– Два миллиона. Это при одной-то спальне!

– Вау! – Лола сделала вид, что поражена. Встав и подойдя к окну, она спросила: – Что за работа?

– Секс-обозреватель, – ответил Марки.

– Оригинально!