Пятая авеню, дом один

Она улыбалась, но, по появившейся с недавних пор привычке, разговор не продолжала. С тех пор как Пол поведал ей про организованное им крушение Сэнди Брюэра, за которым последовала гибель Билли Личфилда, Аннализа жила день за днем словно на автопилоте, беспрерывно размышляя о том, как ей дальше быть. Она больше не понимала, кто рядом с ней находится, знала только, что это непонятное существо представляет опасность. Когда она заводила речь о разводе, Пол ничего не желал слышать.

– Если ты действительно хочешь переехать, – сказала она однажды вечером, когда он кормил рыбок, – то поступай как решил. Я могла бы остаться здесь...

– Ты про развод? – негромко спросил Пол.

– В общем, да, Пол. В наши дни такое случается.

– С чего ты взяла, что я отдам тебе квартиру? – осведомился он.

– Это я все здесь сделала.

– На мои деньги, – хмуро напомнил он.

– Ради тебя я пожертвовала карьерой, переехала в Нью-Йорк.

– Кажется, ты не слишком перенапряглась, – заметил Пол. – Я думал, тебе здесь нравится. Думал, тебе по вкусу этот дом. Хотя никогда не понимал почему.

– Дело не в этом.

– Ты права. – Пол отвернулся от аквариума и перешел к своему рабочему столу. – Не в этом дело. Дело в другом: учти, о разводе не может идти речи. У меня прошли переговоры с правительством Индии. Их может заинтересовать сделка вроде китайской. Развод сейчас создал бы проблемы.

– Когда тебе будет удобно развестись?

– Не знаю. – Он нажал клавишу на компьютере. – Кстати, как стало понятно на примере Билли Личфилда, гораздо более практичным выходом может оказаться смерть. Если бы Билли не умер, он точно оказался бы в тюрьме. Это было бы ужасно. Представляешь, что происходит в тюрьме с такими, как он?

Вот она и получила ответ. С того дня Аннализа жила в страхе, что рано или поздно Пол и с ней расправится. Что заставит его перейти от угроз к делу? Если она останется с ним, это будет для нее как жизнь в тюрьме: все время за ним наблюдать, угадывать его настроение, трястись, что близится день, когда она уже не сумеет его разжалобить.

Пол всплыл на поверхность через полчаса, полный новых впечатлений о подводной жизни. В час дня супруги уселись на разных концах длинного стола, накрытого накрахмаленной до хруста белой скатертью, чтобы полакомиться омарами и цитрусовым салатом.

– Ты днем тоже будешь нырять? – спросила Аннализа.

– Хотелось бы. Тут неподалеку лежит на дне затонувшее судно, вот бы его облазить!

Бесшумно приблизились два стюарда в серой униформе и белых перчатках. Они убрали тарелки и ловко разложили серебряные приборы для десерта.

– Не желаете еще вина, мэм?

– Нет, благодарю, – ответила Аннализа. – Немного болит голова.

– Дело в атмосферном давлении. Оно меняется. Завтра возможно некоторое ухудшение погоды.

– А я выпью еще вина, – решил Пол.

Пока стюард наполнял его бокал, Аннализа сказала:

– Я бы не советовала тебе погружаться сегодня днем. Ты же знаешь, нырять больше двух раз в день опасно. Особенно когда выпьешь.

– Но я выпил меньше двух бокалов, – возразил Пол.

– Хватит и этого.

Пол не послушался и воинственно налег на вино.

– У меня отпуск. Что хочу, то и делаю.

После ленча Аннализа ушла в каюту – вздремнуть на широкой кровати. Пол зашел переодеться.

– Даже не знаю... – протянул он, зевая. – Может, не нырять больше?

– Меня радует твое благоразумие, – сказала Аннализа. – Слышал, что сказал стюард? Меняется давление. Лучше не рисковать, вдруг разыграется шторм?

Пол повернулся к иллюминатору.

– Погода совершенно безоблачная, – заявил он с присущим ему духом противоречия. – Если сейчас отказаться от погружения, то может пройти несколько дней, прежде чем появится новая возможность.

Пока Пол натягивал костюм аквалангиста, к нему подошел с таблицей, где регистрировались погружения, капитан яхты.

– Мистер Райс, я обязан вам напомнить: это третье ваше погружение за сегодняшний день. В общей сложности вы можете провести внизу не более тридцати минут, включая десять минут на подъем.

– Я умею считать, – сказал Пол. – Занимаюсь математикой с трехлетнего возраста. – И он прыгнул в воду.