«Пятая колонна» Древней Руси

Подобные меры оказались весьма своевременными. В 1407 г. из Литвы полетели устрашающие вести. Соглядатаи, друзья, путешественники сообщали, что Витовт поднимает бесчисленную армию. Самолично намеревается возглавить ее и цели не скрывает – объявил поход на Москву. Но к Василию Дмитриевичу прискакали и гонцы из Сарая. Шадибек и воевода Едигей немало порадовались, что великий князь наконец-то изъявил покорность. Уступать свой улус литовцам они не намеревались, выслали тумены поддержать русских.

Рати сошлись на речке Плаве под Тулой, и перед Витовтом открылась весьма неприятная картина. Рядом с полками зятя застилали поле тучи ордынской конницы. Литовский государь еще не забыл побоище на Ворскле, от сражения сразу отказался. Озаботился, как бы ему позволили уйти. Предложил переговоры. Что ж, Василий согласился. Он не хотел, чтобы в схватках гибли его воины, а татары задерживались в русских пределах. Поэтому перемирие удалось заключить довольно быстро. Литовская армия двинулась в обратную сторону – уходила поскорее, озиралась, не кинулись бы ордынцы в погоню. Словом, стыда нахлебалась по уши.

Но итоги похода не ограничились бесславным отступлением. Неудача нанесла колоссальный удар по авторитету Витовта. На полях под Тулой открылось, что он совсем не всемогущ. Москва вдруг проявила себя реальной силой, способной противостоять ему. А недовольных в самой Литве нашлось предостаточно. Местная знать возмущалась засильем поляков, православные – наступлением католиков. К великому князю Василию стали во множестве переезжать черниговские, стародубские, брянские, карачевские, козельские бояре, приводили слуг. Ехали и крестьяне – к своим, к единоверцам, понукали худых лошаденок, выталкивали телеги из колдобин разбитых дорог. Приехал даже брат Ягайлы – Свидригайло, его двоюродный брат Патрикий Наримантович. Василий принимал их, давал хорошие уделы. А в результате в Москву потянулась целая вереница литовских князей: Александр Нелюб, Федор Путивльский, Семен Перемышльский, Михаил Хотетовский, Урустай Минский. Приезжали с дружинами, с сотнями и тысячами бойцов. Приехал черниговский епископ Исаакий со всем клиром.