Пятая колонна. Made in USA

• Возраст большей части научного оборудования превысил 20 лет.

• В 2003 году вклад российской науки в мировую составил 3,75% и если не принять экстренных мер, то этот вклад снизится до 2.0-2.5%, для фундаментальной науки это означает, что полный крах её в ближайшее время неизбежен. По данным В. Маркусовой, научного руководителя гранта INTAS, вклад России в мировую науку за пятнадцать лет (начиная с 1991 года) сократился в 15 раз.

• Трагичным в период «реформ» стало положение научных городков. В Черноголовке общая численность работающих в научных организациях сотрудников сократилась на 40%, в Институт физики твёрдого тела РАН за все 90-е годы на работу пришёл только один молодой специалист.

Российский Фонд Фундаментальных Исследований сократил гранты на 30%. В результате многие научные программы прекращены, а от тех, что остались на урезанном финансировании, требуют прежнего объёма выполнения работ.

С мая 2006-го года, согласно постановлению правительства, численность научных сотрудников была сокращена более чем на 20%. Общее число принудительно уволенных составило 22 тысячи. В мае-июне 2007-го года прошло новое сокращение. Поскольку обычно в институтах Академии наук количество учёных находится на уровне 50% от общей численности сотрудников, сокращение учёных приводит к уменьшению их удельного веса в научных учреждениях. Научные сотрудники стали никому не нужным, лишним звеном! Без них, как выясняется, наука может спокойно обойтись.

«Демократические элиты» неизменно сохраняют ситуацию неконкурентоспособности и непривлекательности научного труда по сравнению с другими видами деятельности, хотя в нормальном государстве уровень доходов ведущих учёных должен обеспечивать их принадлежность даже не к среднему классу, а к элите. (Так и было в советский период, что отмечали аналитики НАТО.) Сегодня учёные не могут принять участие в международных и даже российских конференциях из-за отсутствия денег, ибо стоимость билета соизмерима с их зарплатой, поехать же за счёт Академии наук невозможно – нет средств. Отсутствие профессионального общения неизбежно скажется негативно на уровне научной продукции. И ни в одном государственном плане не предусматривается восстановления материальной базы институтов. Сегодня денег хватает только на покупку компьютерного оборудования для таких служб как канцелярия, бухгалтерия и т. п.

Рассматривая катастрофические результаты «реформ» науки, нельзя не учитывать внешнего фактора, определившего ситуацию в России – встраивание страны в мировую ростовщическую финансовую систему в качестве донора. В документах Международного Валютного Фонда с середины 90-х годов содержатся рекомендации о троекратном снижении потенциала российской науки и образования. Во многих отношениях «реформаторами» это указание уже перевыполнено. Бывший госсекретарь США Г. Киссинджер, который продолжает играть важную политическую роль в американской элите, заявил в 2004 г: «Существование науки в государствах, недружественных США, рассматривается как стратегическая угроза США». Проекты демонтажа науки и образования в России разрабатывают люди, живущие на американские деньги и исполняющие заказ своих спонсоров.

Разгром наукоёмкой промышленности и науки создал ситуацию, когда образование, высокая квалификация оказались не востребованными в России. Выступая на съезде молодёжного движения «Наши» на озере Селигер, министр А. Фурсенко критиковал советскую систему образования, которая создавала творцов, и говорил о том, что нужно взрастить потребителя, который может правильно использовать достижения и технологии, разработанные другими.

Сегодня, подчиняясь требованиям времени, большинство молодых ищет в ВУЗах не знания, а избавление от военной службы и корочки диплома, но корочки можно купить – всё равно знания для работы не пригодятся.

«Мы приступили к реализации масштабного национального проекта в образовании. Необходимо поддержать школы, ВУЗы с инновационными программами, дать фору талантливым преподавателям и одарённым ученикам» – так говорил президент В. Путин в 2005 году. Но, похоже, к словам Президента некому прислушаться.