Пятая печать. Том 2

Ибо все из Него

Им и к Нему

Рим.11:36

Время — февраль 42 г.

Возраст — 16 лет.

Место — Свердловск УЗТМ.

В учебниках написано, что в Екатеринбурге народ, озверев, растерзал царя, царицу, царят и каких-то буржуйчиков, которые попались под горячую руку. Дескать, вывели арестованных из дома Ипатьева на площадь погулять, а народ, тут как тут понабежал! И!.. всех подряд растерзал! И конвой пострадал… А Гордеич говорит, что народ тут не при чем. Это чекисты, позарившись на царские бимбары бриллиантовые, застрелили четырех девочек, царенка пацаненка и царицу, а заодно замочили всю обслугу при них, чтобы свидетелей мокрухи не осталось.

Конечно, насиловать, убивать детей и женщин — обычное занятие чекистов, набранных из подонков. Это я знаю и верю Гордеичу, а не вранью из учебников по истории. А все-таки, думаю, что без команды Сталина: «Рэзат нада цареношей! Рррэзат!» — тут не обошлось. Оправдывая зверства чекистов, Горький сказал: «Жестокость революции объясняется жестокостью русского народа». Дескать, зверь народ великоросс, а со зверя какой спрос? У зверя инстинкт. Вот в оправдание народного зверства назвали это место — площадь Народной Мести.

Но не спроста столько страшных проклятий, сквозь скрежет зубовный, с кровью выплюнуто на эту площадь на самой высокой горе в Свердловске! На северной стороне площади — роскошный дворец Расторгуева, описанный в «Приваловских миллионах». Этот дворец жестоких и алчных олигархов — самое страшное место на Урале. Здесь миллионщики-садисты, теша дурь и спесь, то терзали женщин, то развлекались, пытая бунтовщиков и обращая в православие староверов. Подвалы дворца видели такое… о чем молчат продажные российские историки. А чтобы избавляться от трупов, из подвалов дворца еще в позапрошлом веке сделан подземный ход к реке Исеть.

И тут же, но на западной стороне площади, дом Ипатьева, где провела последние дни последняя царская семья России и где были они расстреляны. Тоже в подвале. Так что страшные истории творились под этой площадью. А в восточной части площади вздымается, упираясь в небо, высокая колокольня православного храма. Вот между этой «святой Троицей» и находится зловещая площадь Народной Мести.

В храме Антирелигиозный музей. В прохладных, гулко-высоких залах музея собрана уникальная коллекция приспособлений, созданных в монастырских мастерских монахами-умельцами. Они разнообразны, но назначение их одно: добиться от человека признания «любви к ближнему», причиняя ему невероятные страдания. Остроумные по конструкции, кошмарные по предназначению, механизмы с винтами, клиньями, зубчатыми передачами могут час за часом медленно впиваться в нежную плоть человеческую в самых чувствительных местах; с чувством, с толком, с расстановкой ломать кости; не спеша, со смаком душить. Душить долго и с удовольствием, с передышками. Задушат, но не в один же день!

Все экспонаты в музее из монастырских подвалов подлинные. Потрепанные, зато не раз проверенные на староверах и еретиках и благословленные высшим православным духовенством! Стоит тут настоящая дыба с растрепанными, пропитанными потом и кровью ремнями для подвешивания еретика над железным противнем с готовой растопочкой, где хоть сейчас разводи огонь и вздергивай на дыбу скептика, усомнившегося в эффективности приспособления.

Все это так буднично и убедительно, будто бы с дыбы только что сняли измочаленного плетью до смерти, свежекопченого старовера, который, поджимая пятки над огнем, отказывался креститься по-басурмански тремя пальцами, или «дьявольским кукишем», как говорят русские люди о троеперстном крещении. И что ни делали православные попы, навербованные прислужниками царя Петра из самых мерзких преступников, как ни стегали плетью старовера, висящего на дыбе на вывернутых руках и с подгорелыми пятками, а он, снятый с дыбы, свежего копчения, опять крестился двумя пальцами, успевая третий поджать, чтобы нечаянно не перекреститься «дьявольским кукишем»!

Вроде бы смешны такие уловочки, а на дыбу глянешь — мурашки по коже! А на стенах музея висят репродукции картин на ту же православную тему, как церковники учили Святую Русь креститься кукишем: «Спор о религии», «Утро стрелецкой казни», «Боярыня Морозова», «На дыбе», «Сожжение Аввакума» и другие картины, названия которых я не запомнил. В нижнем зале расположены друг над другом акварели с изображениями красивых православных храмов. В том числе и Храм Христа в Москве. А под акварелями строка из Слова Божьего:

Но Всевышний не в рукотворенных храмах живет (Деян. Гл.7:48).