Пятая Сила (СИ)

В августе Талу вызвали в Солен – ближний к заставе город. Тала примерно даже представляла, зачем: неделю назад был убит командир их отряда; недавно прибывшее пополнение – сплошь мальчишки, ни опыта, ни закалки. Кто-то должен был встать во главе – хотя бы временно, хотя бы до того момента, когда подыщут замену. Олльсон, напарник Талы, маг-Водник с огромным опытом и послужным списком, при виде которого хватались за голову чины из штаба армии, тоже убит. Хель – цепкий, внимательный, спокойный служака – отказывался категорически. Тала, конечно, и мысли не допускала, что ее… но с другой стороны, а зачем тогда вызывают?

Война закончилась, но в Приграничье было еще неспокойно. Мародеров, дезертиров, бродяг и разбойников отлавливали по лесам и степям пачками. Реганда, тоже сильно пострадавшая, обескровленная, сейчас была неопасна. Но с северо-востока на них поглядывал иной сосед – Суна, тоже пострадавшая в той войне, но сохранившая и нейтралитет, и армию, и боевых магов. И что было ждать от этой большой и, говорят, богатой страны, не знал никто.

Говорили разное. Будто готовят сунийские маги какое-то новое, Стихии ведают откуда взявшееся оружие. Будто где-то есть у них тайная лаборатория. Будто войску их несть числа (что было, думала Тала, явным преувеличением). Будто… впрочем, за такие разговоры у них на заставе быстро могли заткнуть рот, прижав в темном углу к мягкой стенке…

Этот крошечный городок ничем не отличался от десятков других таких же – маленьких, грязных, с приземистыми домишками, палисадниками, заросшими кипреем, с редкими кривыми деревцами вдоль улиц. В пыли копошились полуголые ребятишки; большие лохматые собаки, завидев ее, с лаем помчались следом.

Дом коменданта отличался от остальных только высоким крыльцом с деревянными резными перилами. Вообще, резьба, украшавшая наличники домов, перила, коньки изб, была такой, что впору рот открыть или замереть от восторга. Тала всматривалась, прищуриваясь от солнца и суховея, запоминала узоры, чтобы зарисовать потом, когда выдастся свободная минутка. Затейливое деревянное кружево странным образом навевало ощущение тепла и уюта.

Деревянная лестница скрипнула под сапогами. В коридоре было пусто, прохладно – после уличной жары – и полутемно. Из-за полуоткрытой двери доносились негромкие голоса. Коротко постучав, Тала, пригнувшись, шагнула в комнату.

От окна навстречу ей обернулся невысокий, широкоплечий человек в потрепанной, но богатой и красивой дорожной одежде. Он стоял против света, и Тала машинально прищурилась, стараясь его разглядеть. Человек шагнул к ней, закладывая за ухо длинную прядь волос. И Тала вздрогнула. По этой привычке она его узнала…

- Здравствуй, - негромко, но отчетливо проговорил Тирайн. – Узнала?

- Здравствуй, - сдержанно ответила девушка. – Конечно…

Она даже не увидела сидящего за столом пожилого человека в штатском, она совсем ничего не увидела, делая шаг навстречу… И, наверное, такое было у нее лицо, что комендант несколько секунд смотрел на них, потом, пробормотав что-то торопливо, поспешно вышел.

И только тогда они позволили себе рукопожатие – короткое, судорожное, почти отчаянное. И долгую-долгую секунду не разжимали рук.

- Ты жив… - сказала Тала.

- Да…

- Ты жив, - повторила она. – Как хорошо!

И уткнулась в его плечо.

- Тала… - Тирайн осторожно погладил рыжие косы, уложенные вокруг головы. – Я…

- Молчи, не надо. Как я рада, что ты жив, Тир!

Она, наконец, оторвалась от него, взглянула прямо в глаза. И улыбнулась – счастливо, открыто. И Тирайн растаял от ее улыбки, тоже заулыбался светло и радостно.

Широкий, обитый вытертым плюшем диван недовольно скрипнул, когда Тала опустилась на него, потянув Тирайна за собой. Наверное, пыльные, залатанные дорожные ее штаны пришлись ему не по вкусу. Впрочем, перетерпит…

- Как ты здесь оказался? – смеясь, спросила девушка. – Каким ветром тебя принесло, чертушка? И… - она оглядела его, - да какой же ты стал важный. Или наследство получил?

- Примерно так, - тоже смеясь, ответил Тирайн. – Я все расскажу, обязательно. Я здесь проездом, по дороге.

- Куда?

- Домой, Тала. Я ведь теперь князь…

- Что? – спросила она, изумленно моргая.

- Представь себе. Отец умер четыре года назад, а брат… - улыбка слетела с его лица, - погиб очень быстро, через полгода. Вот и пришлось… больше некому.

- Нааадо же, - протянула девушка. – Ты, значит, теперь ваша милость, да? – она дернула его за ухо, взъерошила русую прядь. – Смотри, скоро живот наешь…

- Наешь тут, - проворчал Тирайн. – От такой жизни не то что живот… Впрочем, ну его, Тала. Ты-то как живешь?

Тала помолчала. Улыбнулась мягко.

- Нормально, Тир. Работаю. Воюю.

- Я знаю... Застава?

- Да. Знаешь, там хорошо. По крайней мере, я на своем месте.

Они помолчали.

- Послушай… - нерешительно спросил Тирайн. – А Камень?

По лицу девушки скользнула болезненная гримаса.

- Я имею в виду, - торопливо продолжал он, - ты… что-нибудь делала с ним? Продолжала?

- Нет, - глухо ответила Тала. – Нет. Я… боюсь.

И, помедлив, добавила: