Пятая жертва

Тут в комнату вплыл шеф. В его руке была неизменная дымящаяся трубка. Он рассеянно оглядел Валдаева, будто пытаясь припомнить, кто это такой и почему морда такая знакомая. Вспомнил. Потребовал:

- Статья о Бразилии.

- Вот, - Валдаев вынул из "дипломата" и протянул статью.

- Где статья о той даме, - Сомин прищелкнул пальца

ми. - Как ее...

- Сатанистке?

- Именно. Она обещала сенсацию.

- Не будет сенсации.

- Это как не будет? Это твое личное решение? - нахмурился главред.

- Наташа погибла.

- Как погибла?

- Горло перерезали.

- Как перерезали? - радостно заинтересовался шеф, как интересуются криминальной хроникой в газетах, и подался вперед.

- От уха до уха.

- А ты откуда узнал?

- Я труп обнаружил. И меня по милициям затаскали.

- Садись. Пиши. Срочно в номер. Чтобы через час статья была готова.

- Хотя бы через два.

- Ладно, через полтора. Сразу отдаешь на вычитку. Работай.

- Работаю, - вздохнул Валдаев. И уселся за компьютер - благо этого железа в комнате хватало.

От этой работы его воротило. Слова не желали ложиться на лист. Они сопротивлялись, но Валдаев силой втискивал их в строчки. Наконец материал был готов.

- Посмотрим, - кивнул шеф, извлекая свою ручку. - Ты не забыл, что завтра Зигелевские чтения?

- Не забыл.

- Завтра ты там. С утра.

- Будет сделано.

- Все, не мешай, - как вивисектор по призванию, Сомин углубился в увеченье материала.

Валдаев вышел из корреспондентской. Посмотрел на круглые часы в коридоре. Полтретьего. В три пятнадцать свидание с Эллой. Надо поторопиться.

Он пошел по улице. Сегодня поднялся шквальный ветер. Все чаще в Москве шалит стихия. После знаменитого урагана, срывавшего рекламные щиты, сносившего деревья и гнувшего фонарные столбы, шальные ветры все чаще стали посещать столицу. Ветер ударил в лицо. Валдаев поежился. Состояние у него было немного гриппозное. Но он знал, что причина не в простуде. Все дело в нервах. Он не думал, что может выдержать такое количество стрессов. Однако выдерживал, хотя, конечно, на пользу ему это не шло. Весь мир вдруг стал серым, омерзительным. И страшно неуютным. Ему не нравился этот мир, который будто инеем покрыла его холодная тоска. Единственным светлым пятном в нем сейчас была Элла. И Валдаев все больше зависел от нее. Она удержала его на грани, явившись той ночью. Она его добрый ангел.

Добрый ангел терпеливо ждал под часами на улице.

- Опаздываешь, - строго произнесла она, подставив щеку для поцелуя.

Он протянул ей цветы, которые купил только что. Она приняла их благосклонно.

- У тебя трясутся руки, - сказала она. Валдаев стыдливо спрятал руку в карман.

- Плохо, - произнесла она и взяла его под локоть. - Ты должен выглядеть достойно... Вперед.

Через несколько минут они пили чай на кухне у профессора Ротшаля.

На этом визите к своему дядюшке настояла Элла. Она заявила, что он человек мудрый, даже если и не распутает ситуацию, то даст дельный совет. А если не даст совета, то хоть успокоит. "А то ты готов погрузиться в депруху, милый".

Это точно. Валдаев уже вполне был подготовлен для тяжелой депрессии. А следом за этим и для дурдома...

- Вино опять от коллеги из Франции? - спросила Элла, когда они устроились на кухне у профессора. На этот раз стол был украшен жареной, отлично приготовленной телятиной.

- Нет. На сей раз из магазина напротив, - Ротшаль разлил вино по бокалам.

- Давай выпьем, чтобы Валера избавился от всех своих проблем, - предложила Элла.

- Совсем проблем не имеют только покойники. За мужчину пьют, чтобы он преодолел трудности, - сказал Ротшаль.

Тонкий звон бокалов. Несколько глотков неплохого вина.

- А теперь рассказывайте, - велел профессор. И Валдаев опять рассказал все. Ротшаль умел слушать. Он задавал вопросы. Подбадривал, когда рассказчик затихал. Делал перерыв, когда видел, что Валдаев слишком волнуется.

- Что скажешь? - спросила Элла, когда Валдаев закончил рассказ.

- А что ты от меня ждешь? Я не знаю... Если бы милиция имела какие-то улики, думаю, никто бы вас не выпустил... Что касается убийства вашей знакомой. Ну что, нравы падают. Сейчас обществом правит его величество ПСИХОЗ. Он овладевает слабыми душами, и тогда рука тянется к ножу. Прекрасные, добросердечные люди вдруг обнаруживают, что в глубине души они хищники.

Профессор внимательно посмотрел на Валдаева. И тот съежился от этого взгляда. Потому что ощутил в нем недоверие. И настороженность. Взор был изучающим.

- Вы что, не верите мне? - спросил Валдаев, голос вдруг сразу стал каким-то сиплым.

- Вера - не научное понятие... Но я хочу вам верить...

- Ну а что дальше?

- Чего беспокоиться? Время расставит все по местам. Излишнее беспокойство открывает двери врагу. Оно впускает Психоз. Точнее, выпускает его из глубин человеческого сознания.

- Я только и слышу об этих чертовых глубинах!

- Не надо нервничать, Валерий.

"Не надо нервничать, мой друг,

Врач стал еще любезней.

Почти у всех людей вокруг

История болезни",

выплыли не к месту из памяти Валдаева слова песни Высоцкого.