Пятая жизнь

Колдун отошел от шара и сел в кресло, раскинув руки и вытянув ноги, тем самым раскрываясь для потоков внешней энергии, которая должна была восполнить потери от путешествия во времени; закрыл глаза. Облака цветного тумана, только что клубившиеся в шаре, теперь медленно плыли у него перед глазами; он находил самый красивый завиток и лениво наблюдал за его превращениями, пока тот не растворялся полностью. Тогда приходилось находить следующий, другого цвета…

Почувствовав себя достаточно уверенно, колдун подошел к Юле, но если его организм, давно работавший в «режиме аккумулятора», умел быстро отдавать энергию и так же быстро восстанавливаться, то девушка оставалась неподвижна; ее голова была откинута назад, рот приоткрыт, а обмякшее тело лишь каким-то чудом еще не рухнуло со стула. Колдун несколько раз обвел ладонями ее контур; Юля чмокнула губами, словно просыпаясь, шевельнулась и наконец открыла глаза.

– Как себя чувствуешь? – спросил колдун.

– Ужасно… будто меня отжали в стиральной машине… и голова раскалывается… у вас таблетки нет?

– Я не пользуюсь таблетками. Сейчас все пройдет, – колдун раскрыл ладони перед Юлиным лицом, и она увидела, как боль, широкой черной лентой, выползает из ее рта и ушей, бесшумно исчезая в окне. Через минуту Юля уже спокойно повернула голову, мотнула ею несколько раз.

– Фантастика! И вы можете так снять любую боль?

– Практически, да. Это не так сложно, как кажется. Снимать боль я могу научить тебя за несколько сеансов. Хочешь?

– Да, очень!

– Только придется недельку походить ко мне на занятия.

– А у меня, точно, получится?

– Конечно. Существует очень малое количество людей, в которых нет хоть небольшой предрасположенности к магическим воздействиям, но они, в силу неверия, никогда и не обратятся к колдуну. Ладно, это мы обсудим потом, а сейчас давай вернемся к Мидгейму. Что ты помнишь?

– Ну… я участвовала в суде инквизиции… сожгла какую-то девушку… да?.. Нет?.. – Юля жалобно улыбнулась.

– Ты не просто участвовала! – колдун усмехнулся, – ты была одним из главных вершителей судеб; ты была епископом!..

– Ой, а еще, знаете, у меня осталось ощущение непоправимой ошибки, которую я совершила!

– В контексте ситуации я б не назвал это ошибкой. Ты честно и осознанно выполняла долг, борясь с ведьмами; а внезапно вспыхнувшая любовь?.. По законам своего времени твой поступок абсолютно верен; только из-за того, что ты сожгла эту девушку, любви, вот, у тебя больше нет.

– Как нет? – такому утверждению противилось все Юлино женское существо, – впервые я влюблялась еще в школе! И в институте тоже; вышла замуж – у меня была любовь!

– Расскажи мне о ней, – попросил колдун.

– В смысле?.. – в Юлином представлении словесный рассказ о любви должен был выглядеть потрясающе красивой сказкой; окинув мимолетным взглядом тридцать два прожитых года, она таковой не увидела даже в первом приближении, и испугалась, но колдун отвлек ее, не дав страху перерасти в панику.

– То, что вы произносили всякие нужные слова, ни о чем не говорит, – он уселся в кресло и сложил руки, – знаешь, почему я назвал ваши пламенные признания «нужными словами»? Потому что они наиболее корректно оправдывают физическую близость и в качестве побудительной причины, принимается всеми людьми безоговорочно. Так что без истерик, давай спокойно разбираться. Начнем со школы.

– Это ж было давно, – Юля виновато улыбнулась, – помню, звали его Игорь; он играл в баскетбольной команде и списывал у меня контрольные, поэтому мы всегда сидели за одной партой.

– Все?

– Еще мы гуляли; он провожал меня, мы целовались…

– Ты помнишь свой первый поцелуй?

Юля задумалась. В голову лезли какие-то подъезды, темные улочки, даже закуток у кабинета биологии, но какой же из них был первым? Она честно пыталась оживить воспоминания, и вдруг с ужасом обнаружила, что не может восстановить лицо Игоря, не говоря уже о прикосновениях его губ.

– Не помню, – призналась она тихо.

– Те, кто любят, запоминают его на всю жизнь. Ладно, с этим понятно. Перейдем к институту. Что было там?

– Там?.. Там была у меня подружка; у нее парень, а у него друг. Мы постоянно так и ходили вчетвером и все как-то само получилось… короче, он стал моим первым мужчиной. А когда учеба закончилась, компания распалась. Он уехал; с полгода мы переписывались, ну и все… – Юля пожал плечами.

– То есть, с ним было спокойно, что ты не хуже других, что и у тебя есть некая красивая блестящая вещица, поэтому можно больше о ней думать, ничего не искать; тем более, вы переспали, а это выглядит определенной гарантией… короче, тоже понятно. А потом ты встретила будущего мужа, да?

– Да. Он сразу показался мне очень классным…

– Так называемая, любовь с первого взгляда чаще всего замыкает людей на внешних данных, никак не связанных с душевными качествами. Лучшее, что от нее может произойти – дети. Это не счастье, а трагедия, ибо ее жалко растоптать, но и реальной почвы для долгого существования она не имеет.